Зло не победит

Насте Ходорковской, единственной дочери Михаила Борисовича, 14 лет. В этом году она окончила седьмой класс. Во вторник, 31 мая, в то время, когда Мещанский суд зачитывал последние страницы приговора Ходорковскому, Настя сдавала свой последний экзамен.

- Как вы узнали о том, какой вынесен приговор?

- Во вторник днем, уже после того, как мы сдали экзамен по английскому, мы с моей подругой из класса пошли гулять. Уже отошли на довольно большое расстояние от школы, как нас догоняют и говорят: Настя, тебя завуч ищет. Ну, мы испугались - чего ищет, зачем? Думали - что-то не так с экзаменом, хотя вроде сдали все нормально, вообще без проблем. Рванули назад. Залетаем к завучу в кабинет, а у нее телевизор работает. И она мне говорит: "Настя, сегодня вынесли приговор. Твоему отцу дали 9 лет". Я сначала не поняла, говорю: "Как, уже вынесли? Вроде они еще долго должны были читать?" Завуч, наверное, увидела мою реакцию, стала сразу отвлекать разговорами, говорит, все нормально, мы с тобой.

Я где-то через минут пять пришла в себя. То есть я понимала, что произошло, но как-то поверхностно. И только вечером, когда пришла домой, стала постепенно соображать. Просто сидела в своей комнате одна и думала. Только через час осознала, что осудили. Что все уже.

- Вы ждали именно такого приговора для отца или надеялись на другой?

- Я все это время надеялась, что все, что случилось, окажется неправдой. Ждала, что, может быть, папу отпустят. Понимаете, последнее время все было настолько ужасно, что почему-то у меня было ощущение - наконец должно произойти что-то хорошее. Хоть один раз за все эти месяцы. Поэтому я не поверила, когда услышала про 9 лет. Не может такого быть. Где же у людей совесть? У меня все время было ощущение, что, может быть, его хотя бы на несколько дней - на три, на пять - отпустят. Так хотелось увидеть его. А тут так поступили. И теперь ощущение совсем ужасное.

- Когда вы последний раз его видели, какое впечатление он произвел? Как держался?

- Последний раз я видела папу, когда меня один раз пустили в зал в перерыв заседания суда. Когда все вышли, я смогла быстро пройти в зал заседаний. Папа там в клетке сидел, и я сбоку от нее села. Он пытался улыбаться, улыбался мне. Разговаривать, конечно, не разрешили. Когда надо было уходить, я даже папу успела за руку схватить. Охранник тут же ко мне развернулся со смертельной такой физиономией. Но я уже убежала из зала.

- Какие слова отца вы вспоминаете чаще всего, может быть, какой-то из эпизодов детства?

- Я постоянно вспоминаю тот последний раз, когда мы с папой разговаривали. Мы с ним каждое воскресенье выезжали утром, когда мама еще спала, ехали в машине куда-то, говорили. О том, как неделя прошла, о том, что и почему происходит. Папа мне многие вещи объяснял. И он - человек, который всегда говорил мне правду. Именно то, что на самом деле происходит, а не то, что он хотел бы видеть. Сейчас я ни от кого такого услышать не могу. Пытаюсь правду эту искать, но негде.

Вот и тогда, в последнее воскресенье, мы поехали в его любимый компьютерный магазин. Помню, мама тогда мне позвонила, спрашивала: "Чего вы не сказали, что уехали?" И вот мы сидели с папой в машине перед красным светофором, и он мне рассказывал про то, что творится. Про людей, про то, как кто себя ведет и почему.

Объяснял мне, что все люди должны уметь работать. А чтобы уметь работать, они должны обязательно сначала выучиться. У многих нет этой возможности - учиться, а ведь они могли бы, научившись, пойти работать и создать новые, хорошие идеи, вещи. Поэтому надо обязательно всем людям давать шанс учиться, особенно тем, у кого этого шанса сейчас нет.

Вот если бы папа не создал интернат [Коралово. - Ред.], то у ребят, которые там сейчас, не было бы никакого шанса получить образование. А так есть, и он считает, что всем надо давать такой шанс. Он говорил, что если человек учиться не хочет, то будь он в каком угодно положении - в нищей или в благополучной семье, учиться он все равно не будет и работать поэтому не сможет. А вот если хочет - то для этого хоть из шкуры вон полезет.

- Когда началась атака на ЮКОС, вам было страшно? Обсуждали ли вы с отцом возможность вашего отъезда за границу?

- Я категорически не представляю жизнь за границей. Когда-то мы обсуждали варианты мне поехать учиться за границу. Но сейчас я вообще себе не представляю, что произойдет, если я куда-то уеду. Знаю точно, что это будет очень плохо.

Уехать отсюда, возможно, означает сдаться. Пока мы здесь, мы держимся, значит, у нас есть силы. Если я уеду, например, а мама будет все время к папе ходить, а мелкие сами по себе расти - мы распадемся. Мы не будем вместе. А сейчас для нас быть вместе - это самое главное. В одиночку нам нельзя. Вместе мы сила - этот лозунг нашей семье очень подходит.

Конечно, по большому счету в жизни каждый должен рассчитывать на самого себя. Но нельзя ставить точку на фразе "каждый сам за себя". По-моему, правильно - "один за всех и все за одного". Люди должны уметь помогать другу, держаться друг за друга. Причем это не только к семье относится, а вообще к народу. Все начинается с малого, с семьи. А так, когда каждый выживает один, как хочет, и сам за себя - получается что-то ненормальное. В одиночку нам всем будет очень сложно.

- Когда ФСБ пришла со странной проверкой в вашу школу, что вам сказали директор, учителя?

- После этой проверки мне ни учителя, ни директор, с которым они говорили, вообще никто ничего не сказал. Я потом только из телевизора узнала. А в школе ни от кого ни слова на эту тему не услышала. Хотя думала - сейчас начнется: Но ничего не произошло, не изменилось, все осталось как было.

- Как вы учитесь? Какие у вас любимые/нелюбимые предметы?

- Учусь сейчас нормально. В этой школе проучилась уже три года. Здесь у меня есть хорошие друзья. Учителя тоже в основном все нормальные. Почти со всеми можно даже поболтать на свободные темы, не только про учебу. Ну есть злыдни, конечно, вредные, но это как и везде.

Очень рада, что сейчас сдала нормально все экзамены, без троек. Вот бы рассказать папе! У нас в этом году распределение - в математический, гуманитарный либо общеобразовательный класс. Я хотела в математический, хотя учительница литературы меня уговаривала идти в гуманитарный. Но меня, если что-то решила, очень сложно переубедить. Так что сдавала экзамены в математический - алгебру, геометрию, изложение и английский.

Сложнее всего было геометрию сдавать - был устный экзамен, в билете три вопроса. Одна задача на построение (там нужно просто понимать, где какие углы и фигуры), теория (это проще, надо просто выучить все) и еще одна задача - тут мне повезло, попалась легкая. Я сидела прямо за приемной комиссией, так что списать было нереально. Уже когда на доске написала весь билет, начала нервничать, что по объему мало получилось, у других ребят гораздо больше. Но оказалось, что все правильно, так что сдала хорошо.

Английский - это вообще не экзамен. Очень просто было сдавать, я даже не готовилась. Как начала текст рассказывать, три фразы сказала, мне говорят: "Все, иди отсюда, все понятно с тобой". Даже обидно. Изложение писали, тоже оказалось не очень сложно. Это не диктант - всегда можно, когда не знаешь, как пишется какое-то слово, заменить его более простым. Нам дали текст про Януша Корчака, который спасал детей от немецких фашистов. И когда он их вытаскивал, то учил прощать. Чтобы дети не обозлились на фашистов, хотя те и лишили их детства. И дети простили.

У нас, кроме того, чтобы пересказать текст, еще было задание ответить на вопрос: "Почему надо учить прощать людей, если вокруг одно зло?" Я написала, что зло не существует без добра, а добро, соответственно, не существует без зла. Умение прощать - это сторона добра. И если вокруг одно зло, то создавать добро просто необходимо. Поэтому обязательно должны быть люди, которые умеют прощать, иначе зло победит...

Самый мой любимый предмет пока химия. Мы только начинаем ее изучать. Там все основывается на математике, на формулах. Хотя бывает сложно во всем разбираться, мне интересно. Особенно нравится практика. Недавно вот делали лабораторную работу. И хотя нам дали подробную инструкцию, что нужно с чем смешивать, мы с подругой, конечно, перегрели колбу. У нас все так забурлило, задымилось. Смотрим - учительница бежит с другого конца класса, кричит: "Уберите колбу с огня!" Ну вроде обошлось, ничего не взорвали, даже парту не испортили. У меня только теперь вся тетрадь в пятнышках...

- Как складываются отношения с одноклассниками? В нашем классе я общаюсь со всеми. Если надо списать - обратиться могу почти к каждому. Но вот настоящих, хороших подружек у меня две, Женя и Ася. Причем между собой они не дружат, а мне удается общаться с обеими. Слава богу, ни одна из них мне ультиматумов не ставит, как в предыдущей школе было: либо я, либо она.

В старших классах тоже есть хорошие друзья, весело общаемся. После школы часто гуляем, часов до трех, до четырех дня. У меня в машине теперь всегда с собой ролики, я после уроков их надеваю, и с ребятами катаемся - кто на роликах, кто на скейтах. Иногда ходим с девчонками в кино или в парк Горького, на аттракционы.

Сейчас, после экзаменов особенно хорошо. У нас до 9-го числа практика, мы - седьмые и восьмые классы - будем школу отдраивать, жвачки из парт вытаскивать. Так что еще целых полторы недели можно с ребятами пообщаться.

У меня недавно был день рождения, и я очень боялась приглашать ребят из школы. Думаю, увидят, как мы тут живем, вдруг кто-то что-то скажет, будут издеваться. Но нет, все обошлось - я позвала несколько девчонок, и мы весело провели время, никто ничего плохого не сказал.

- Как учителя и одноклассники отреагировали на арест отца?

- Учителя очень сочувствовали. И все боялись разговаривать со мной на эту тему. Я первое время не понимала, не верила, что это случилось. А когда поняла, что это не выдумка, я вообще не смогла выходить на переменах, ходила как одна большая туча.

Когда только папу посадили, мне посоветовали на следующий день в школу не ходить. Говорят, мало ли что может быть. Так что я пошла туда только через день. И когда пришла, ребята все до единого - никто не спрашивал, не доканывал меня. Реально отнеслись с пониманием. Люди вообще все оказались очень нормальными.

Все пытались поддержать - даже те, кого я вообще никаким боком не знаю. Сочувствовали, подходили на переменах даже совсем незнакомые ребята, говорили, что нет таких ненормальных, которые хотят твоего папу посадить, говорили, что скоро выпустят.

Я вот по телевизору смотрю, слышу, что какие-то люди выступают против моего папы. Какое-то якобы общественное мнение - против. Но я этого в жизни совсем не вижу. Люди все нормальные на самом деле. Я думала, что дети же от родителей должны, наверное, слышать что-то - и тоже плохо будут относиться. Но абсолютно все относятся нормально. Только сочувствуют и очень поддерживают.

- Как вообще вам живется с такой фамилией? Как реагируют люди при знакомстве?

- Я обычно при знакомстве не говорю фамилию. Потому что фамилия сразу обязывает. А я никогда не хотела себя выделять. Вот сама, внутри себя выделиться - другое дело. А перед народом: рассказывать, что я великая Ходорковская - нет, это ужасно.

Я когда переходила из предыдущей школы в эту, в пятом классе - очень боялась, что меня будут выделять, только на фамилии ставить акцент, что общаться будут только из-за фамилии или, наоборот, из-за нее же игнорировать. Я даже думала, а не поменять ли мне фамилию - что угодно была готова сделать, только чтобы меня не выделяли. Помню, мы еще в пятом классе на уроке литературы разбирали произведение "Левша". Я запомнила его, потому что он был другой, и его все ненавидели. Я очень боялась, что меня тоже все будут ненавидеть из-за фамилии.

Но удивительно - никто и слова не сказал, когда я пришла в эту школу. То есть кто-то очень удивился, у кого-то глаза на лоб полезли, но никто ничего не сказал такого. Я начала нормальное общение с людьми - и мне в этой школе было не сложнее, чем другим новеньким. С кем-то дружили, с кем-то ссорились. Люди как люди. До сих пор не могу поверить, что мне так повезло.

Вначале вообще многие ребята и не знали, что за фамилия, хотя все учителя знали, конечно. Вот когда начался весь этот кавардак, тут, конечно, все узнали, все были в курсе. Но никто никак катастрофически не реагировал.

- Сколько дочери олигарха дают на карманные расходы?

- Не скажу. Мне хватает.

- Кем бы вы хотели, чтобы отец стал после тюрьмы? Хотели бы вы, чтобы он стал президентом или главой правительства?

- Никогда не думала об этом. Надо просто, чтобы он вышел, а где он будет работать - не важно. Уверена, что, когда он выйдет, он никогда не останется без работы, без дела. Он очень умный человек, он найдет, где работать, по-любому. Сидеть дома на диване не будет никогда. Конечно, он все равно будет чем-то руководить, на кого-то работать папа не сможет, будет сам управлять - он очень умный.

- Что первым делом скажете отцу, когда он выйдет на свободу?

- Не знаю - это совершенно все равно. Я просто хочу поговорить с ним обо всем вживую, без этого стекла, без охранников или клетки, чтобы никто не слушал. Я так надеялась, что его отпустят до экзаменов - чтобы помог. Раньше он мне всегда очень помогал с экзаменами, всегда вместе готовились...

Мне совсем недавно даже сон снился, что его отпустили. Пасмурно было. Все в серых тонах. Помню, пришла куда-то, причем самая последняя, опоздала. Мне еще кто-то говорит: почему так поздно? И много людей стояло - знакомые, незнакомые. И в углу где-то - папа. Я как его увидела, сразу на него бросилась, без слов. Так была счастлива, плакала от радости - даже проснулась со слезами на глазах. И первая мысль - неужели это правда? Потом, когда окончательно проснулась и поняла, что это сон, начала думать: а вдруг это сон к тому, что его отпустят? Вдруг люди себя по-человечески поведут? У него же не только совершеннолетний сын, у него же маленькие дети.

Даже я - ладно, я могу сама, а вот ребята [шестилетние близнецы Глеб и Илья. - Ред.], они же еще с трудом понимают все в этом мире. То есть они понимают, что тюрьма, но все равно интересуются, почему, когда выйдет. Но толком им объяснить сложно.

Мне просто очень хочется, чтобы мы все были вместе. Сейчас мы тоже, конечно, все вместе - мама, бабушки и дедушка, я, ребята. Мы друг друга поддерживаем, делимся хорошими эмоциями... Но постоянно чего-то ужасно не хватает. Раньше такого ощущения, что где-то провал, пусто - у меня и никогда не было...

На фото: Анастасия (дочь) и Инна (жена) Ходорковские ("МН")