Социальный труп

Основатель южнокорейской фирмы Daewoo Ким Ву Чун всегда ориентировался только на один показатель в работе компании - рост выручки. Теперь власти Южной Кореи обвиняют его в преднамеренных бухгалтерских ошибках на сумму $40 млрд, присвоении $9 млрд и вывозе из страны еще $24,6 млрд. На прошлой неделе Ким Ву Чун вернулся на родину после почти шести лет отсутствия и был арестован прямо в аэропорту. Ему грозит пожизненное заключение. Но 68-летний бизнесмен, зная это, вернулся, потому что гораздо больше его пугает перспектива умереть в изгнании.

Разыскивается директор

В феврале 2001 года штаб-квартиру профсоюза корейской автомобилестроительной компании Daewoo Motor украсил портрет улыбающегося седовласого корейца в больших круглых очках. Это был портрет основателя группы Daewoo Ким Ву Чуна. Ниже на плакате стояла крупная надпись: "РАЗЫСКИВАЕТСЯ". Одновременно сотни членов профсоюза отправились во Францию, где последний раз видели Ким Ву Чуна. Там они пересели на велосипеды, чтобы объехать всю страну, расклеивая в каждом селе плакат с объявлением о розыске бывшего главы корпорации.

В это время в самой Южной Корее арестовывали остальных руководителей Daewoo. Власти обвиняли их в фальсификации финансовой отчетности и растрате полученных кредитов. И хотя самого основателя корпорации поймать не удалось, всего по этому делу были признаны виновными в искажении финансовых показателей 19 высших руководителей Daewoo и ее подразделений. Топ-менеджеров приговорили к тюремному заключению на срок от трех до семи лет, а семерых из них - еще и к уплате колоссальных штрафов общим размером в 25 трлн вон ($19,16 млрд).

Самого Ким Ву Чуна поймать так и не удалось. Хотя известно, что он жил во Франции, где подрабатывал консультантом французской инжиниринговой фирмы. И спокойно писал мемуары, играл в гольф и ездил по миру со своим корейским паспортом.

Родился Ким в 1937 году в семье корейских интеллигентов. Его отец был университетским преподавателем. Но сытым и спокойным детство Кима не назовешь. В то время Корея была одной из беднейших стран мира - ни о каком развитии в ее тогдашнем статусе японской колонии речи не шло. Детство Кима пришлось на Вторую мировую и Гражданскую (1950-1953 годы) войны. Пока Соединенные Штаты "дрались" с Советским Союзом за будущее Кореи, он зарабатывал для семьи лишние воны (валюта Кореи), торгуя газетами вразнос. Когда Корея разделилась на народно-демократический Север и капиталистический Юг, Ким получил специальность экономиста в престижном сеульском университете Йонсей.

Когда бомбы перестали рваться на улицах корейских городов, все корейцы были озабочены одним вопросом - может ли Корея догнать в экономическом развитии Японию, свою бывшую метрополию? И самым распространенным ответом был: "Может, потому что корейцы превосходят японцев". Не больше и не меньше. И молодой экономист Ким полностью разделял эту точку зрения.

В 1960 году Ким Ву Чун получает работу в Совете по экономическому развитию при правительстве. Однако он предпочитает практику теории. Потратив год на изучение особенностей корейской бюрократии, он перешел на работу в частную компанию Hansung Industrial.

Ким упивался новой работой. Он был отличным управленцем, прекрасно разбирался в экономике. А все время растущие результаты производства приводили его в упоение. Свой первый отгул Ким Ву Чун взял лишь в 1990 году, когда в автомобильной катастрофе погиб его сын.

В 29 лет Ким был уже директором Hansung Industrial. И тогда он решил строить собственную промышленную империю. Именно империю - о меньшем Ким Ву Чун не мечтал. В 1967 году он уволился из Hansung и зарегистрировал фирму Daewoo. Это слово значит по-корейски "большой мир", то есть - Вселенная. И была Daewoo ткацкой компанией. Правда, пока без станков. Зато с пятью сотрудниками и $10 000 капитала.

Расширяющаяся Вселенная

Сам Ким Ву Чун не видел в таком названии ничего смешного. Амбиции он подкреплял делами, а дела - с восточной хитростью - амбициями. Результат зачастую казался невероятным. Чтобы получить свой первый заказ, Ким демонстрировал ткани, купленные в Гонконге. Одному предпринимателю из Сингапура образцы понравились, а показавший их кореец так его обворожил, что Daewoo получила заказ на $200 000. Тогда Ким вернулся в Корею, на полученный аванс купил ткацкое оборудование и через месяц наладил выпуск ткани нужного качества.

Нащупав струю, Ким Ву Чун уже не оглядывался. За первый год существования Daewoo продала продукции на $580 000 и открыла свои первые иностранные представительства в австралийском Сиднее и западногерманском Франкфурте. Тогда компанию впервые похвалили на заседании правительства генерала Пак Чжон Хи.

Ким построил в Daewoo принятую в восточных странах систему патерналистских трудовых отношений. Внутри Daewoo царила почти семейная атмосфера. Работники проводили в компании половину своего времени. Взамен Daewoo гарантировала им пожизненную занятость и продвижение по карьерной лестнице в зависимости от выслуги лет. Для укрепления семейной атмосферы Ким лично заходил в цеха, разговаривал с ткачихами и дарил им шоколадки. Не брезговал хозяин Daewoo оставаться на ночь в своем рабочем кабинете, засыпая на несколько часов на стоявшем там диване.

В 1972 году только экспорт Daewoo достиг уже $40 млн. К 1975 году компания владела 18 предприятиями в Корее и 16 филиалами за границей. Годовой объем экспорта составлял $172 млн.

Но и этого Ким Ву Чуну было мало. В 1973 году он акционировал Daewoo, чтобы привлечь новый капитал на развитие. Однако промышленную империю на одних ткацких фабриках не построишь, и Ким настойчиво искал выходы в другие отрасли.

В это время в Южной Корее окончательно сложилась олигархическая система в экономике. Генерал Пак Чжон Хи хотел построить из Кореи мощную индустриальную державу, при этом - в очень короткие сроки. Для этого он последовательно помогал узкому кругу приближенных капиталистов, которых он отбирал по личным качествам. Олигархи почти даром получали в собственность государственные заводы, государственные банки (других в Корее не было) снабжали их льготными кредитами в практически неограниченных размерах. В обмен олигархические промышленные группы (чеболи) должны были демонстрировать экспоненциальный рост экспорта. Благодаря такой системе пять крупнейших чеболей давали более трети национального валового продукта Южной Кореи, а величина долгов таких конгломератов превышала активы в 5-8 раз. При всем том прибыли чеболей оставались очень незначительными или отрицательными. В построенной генералом Пак Чжон Хи системе имел значение только рост продаж.

И это полностью устраивало Ким Ву Чуна. "За пять лет я делал то, на что другие тратят лет 10-15", - говорил он. Наконец в 1976 году ему улыбнулась удача. Генерал Пак Чжон Хи впечатлился успехами Daewoo и наконец вспомнил, что отец Ким Ву Чуна был его любимым университетским преподавателем. С этого момента Ким вошел в "семью".

На первый раз Daewoo отдали государственный станкостроительный завод, который все 37 лет своего существования приносил одни убытки. Воспользовавшись государственным финансированием, Ким за год перестроил завод и начал с успехом экспортировать его продукцию. В 1978 году правительство передало ему недостроенную судоверфь. Так появились Daewoo Heavy Industries и Daewoo Shipbuilding.

Сам олигарх называл секретом своего успеха "дружбу с властью при любых обстоятельствах и невзирая на лица". Бизнес компании он строил на тесных личных отношениях с лидерами Франции, Судана, Пакистана, Вьетнама, Индии, Китая, Ливии, Ирана и многих других стран. Ким Ву Чун говорил, что "чем больше риск, тем выше прибыль". И во время ирано-иракской войны Daewoo строит в Иране железнодорожный туннель, а во время американского торгового эмбарго в Ливии получает заказ Муамара Каддафи на $1,7 млрд.

Ким Ву Чун устраивал ежедневные застолья с перспективными клиентами, где сам наливал себе ячменного чаю из бутылки виски. Клиенты об этом даже не догадывались. Однажды он полетел в Гану на встречу с главой тамошнего правительства. Вылетев утром, он вечером того же дня вернулся в Корею с подписанным контрактом на строительство пятизвездочного отеля.

В начале 1990-х годов многопрофильная группа Daewoo с годовыми продажами около $50 млрд стала третьим по размерам чеболем в стране и попала в список 50 крупнейших компаний мира. 320 000 сотрудников промышленной империи Ким Ву Чуна в 110 странах создавали видеомагнитофоны, танкеры, пианино, компьютеры и космическое оборудование.

Автобиография Ким Ву Чуна под названием "Большой мир, в котором всегда есть работа" (или по-корейски "Daewoo, в которой всегда есть работа") была переведена на 21 язык и разошлась общим тиражом в 2 млн экземпляров. Там был, в частности, афоризм самого Кима: "Потеря репутации - это социальная смерть".

Социальное самоубийство

В 1990-х годах Ким Ву Чун увлекся новой идеей - сделать из Daewoo мирового лидера в автопроизводстве. Избранная им стратегия была практически беспроигрышной и требовала только денег и времени. А этого добра при существовавшей в Южной Корее системе Ким имел неограниченно много. Ким стал строить заводы на слаборазвитых, но перспективных рынках, где конкуренция пока была слабой. К 1997 году Daewoo наладила производство своих машин на Украине, в Польше, Иране, Вьетнаме, Индии и Узбекистане. По планам Кима, в 2000 году Daewoo должна была произвести 2 млн автомобилей.

Однако Южная Корея уже не была авторитарной страной. Президента страны теперь выбирали, а на заводах появились профсоюзы.

Первый звонок прозвенел в 1995 году, когда разразился коррупционный скандал с финансированием расходов бывшего корейского президента Ро Дэ У. Глава Daewoo тогда попал под суд за передачу Ро Дэ У $14 млн отката за контракт на постройку базы для подводных лодок. В тот раз суд оправдал Ким Ву Чуна, не найдя в его действиях личной заинтересованности. И пока руководители других чеболей, например Samsung или LG, срочно снижали число долгов и старались увеличить прибыльность, Ким Ву Чун продолжал свято верить, что государство будет поддерживать его "Вселенную" вечно.

Еще в мае 1997 года, выступая в Бостонском университете, Ким Ву Чун заявил: "С первого дня мы одновременно ориентировались на будущее и на мировой рынок. Мы изменили менеджмент корейских компаний, работавших на внутренний рынок, и сейчас пишем новую главу в мировой корпоративной истории". А потом грянул азиатский финансовый кризис, и долги Daewoo стали стремительно расти.

Ким попросил финансовой помощи правительства. Чиновники согласились, но потребовали продать зарубежные активы Daewoo. Для олигарха это значило попрощаться со своей мечтой о крупнейшей компании, и он отказался. Daewoo попыталась выплыть своими силами, за несколько месяцев выпустив облигации на $13,5 млрд.

Постоянное нервное напряжение сказалось на здоровье Ким Ву Чуна. В 1998 году ему срочно удалили аневризму сосудов головного мозга. А кредиторы продолжали наседать. "Все финансисты мира требовали от нас заплатить, а мы не могли", - вспоминал потом Ким. Это было уже банкротство. В последней отчаянной попытке спасти Daewoo он предложил оформить рассрочку платежей в обмен на залог активов компании на $8,5 млрд плюс $1 млрд из своего личного состояния. Но план отвергли, и в августе 1999 года корейское правительство взяло Daewoo под свой контроль. Как потом выяснилось, Ким Ву Чун и другие топ-менеджеры группы уже три года "улучшали" бумажную отчетность, и реальные долги Daewoo превысили $65 млрд.

А в августе 1999 года, сразу после церемонии торжественного открытия сборочного производства в Китае, Ким исчез. Как он сам заявил через несколько лет, тогдашний президент Кореи Ким Де Чжун "по телефону мне четко сказал: уезжай на некоторое время".

Измученный, с тяжелой формой депрессии, Ким разорвал почти все контакты на год, не читал газет и даже не разговаривал с женой. "Я просто хотел обо всем забыть", - говорит Ким. Последующие несколько лет, кроме профсоюзов, его никто не искал. Он ездил по миру, останавливаясь у давних деловых партнеров.

Теперь 68-летний Ким решил вернуться на родину, чтобы восстановить свою честь. "Я никогда не был коррумпированным и продажным", - утверждает он. Но чтобы доказать это, ему придется выиграть судебный процесс, который уже проиграли 19 его коллег.

Вечный аврал

До середины 1980-х корейцы работали по 12 часов шесть дней в неделю. Правившая военная хунта не различала в трудовой дисциплине рабочего и директора. Трудовые конфликты разрешались с помощью солдат, слезоточивого газа и дубинок - каждого, кто протестовал, арестовывали.

Пятилетка за год

Но и развивалась Корея невероятными темпами. В начале 1960-х средний кореец получал $100 в год, меньше, чем в Индии. Через 30 лет годовой доход на душу населения достиг $8500, что было в 30 раз больше, чем в Индии.

Травля олигархов

приобрела в Южной Корее масштаб всенародной забавы. В августе 2003 года около 5 часов утра по местному времени из окна своего кабинета, располагавшегося на 12-м этаже здания в центре Сеула, выпрыгнул 54-летний глава концерна Hyundai Чон Мон Хон. Его обвинили в растрате денег, отпущенных на помощь Северной Корее.