Родина зовет

Выгодная для страны и удобная для людей. Указание столь же похвальное, сколь и тривиальное. Всякая страна с отрицательным естественным приростом населения нуждается в эффективной иммиграционной политике, позволяющей компенсировать естественную убыль механическим приростом - а то работать будет некому. Вопрос в другом: каких именно эффектов мы ждем от иммиграционной политики?

Кроме чисто экономической задачи - где взять рабсилу при сокращающемся коренном населении? - есть еще проблемы национально-культурной идентичности. Страны Западной Европы решали чисто экономическую задачу и дорешались с импортом культурно чуждого населения до того, что иные королевства скоро можно будет объявлять то ли вилайетами, то ли халифатами. Впрочем, Россия как раз находится в более выгодном положении. Западные европейцы, вероятно, тоже предпочли бы прирастать соотечественниками, а не арабами и неграми - да только где их взять? Россия же может себе позволить прирастание культурно близким населением - русская диаспора в СНГ весьма велика. Хотя термин не вполне точен. Мы говорим не о кровной, а о национально-культурной принадлежности, и в этом смысле родина зовет отнюдь не одних этнических русских. В неславянских республиках б. СССР в одной лодке с русскими оказываются и украинцы, и евреи, и татары, а если речь идет о Средней Азии - то и грузины, и армяне. Их можно называть советским населением этих бывших республик, можно - имперским, можно - колониальным, можно - европейским, можно - русскоязычным, но суть одна: сегодня это люди русского языка и русской культуры, и их возвращение будет не размывать, а консолидировать русскую национально-культурную идентичность. Но именно в силу наличия большой русской диаспоры невозможно говорить об иммиграционной политике вообще.

Есть трудовая иммиграция, связанная с экономической привлекательностью России для жителей более бедных стран СНГ, и она по природе своей не отличается от наблюдаемой всюду миграции жителей третьего мира в более богатые страны - те же причины, те же последствия. Но кроме нее есть (точнее - должна была быть, ибо на практике она весьма затруднена) репатриация из стран СНГ, возвращение русских к своему национальному очагу. Когда есть две разные проблемы - иммиграция чужих и репатриация своих, их невозможно решать с помощью единообразного подхода. Нет соотечественников вообще - в смысле бывшего советского гражданства мы все соотечественники, из чего, однако, мало что следует, а в смысле постсоветских реалий желающие въехать в Россию бывшие граждане СССР явственно разделяются на трудовых мигрантов и репатриантов. Первые в разумных пределах терпимы, вторые - крайне желательны. Но формализовать эту по умолчанию всеми признаваемую истину трудно. Соответствующая норма будет либо откровенно дискриминационной, открытым текстом подразделяющей бывших граждан СССР на более желательных для России и менее желательных, либо полностью дискреционной - все будет отдано на усмотрение консульских чиновников, чтобы те исполняли ту самую дискриминационную норму, но без оглашения, на основе закрытой инструкции. Открыто издать Закон о Возвращении наши власти скорее всего побоятся. На дворе не конец 40-х, когда Израиль и ФРГ такое могли себе позволить, теперь слова 'национальный очаг' и произносить неприлично. Чтобы реализовать ту же политику на основе закрытых инструкций, надо, во-первых, быть уверенным в честности консульских работников, которые должны исходить из буквы и духа инструкции, но никак не из объема даров, приносимых соискателем русского паспорта. Во-вторых, трудно сочетать государственную политику России, собирающую русских к национальному очагу - 'Родина зовет!' - с хитроумной закрытостью. Кого зовет? как зовет? как об этом зове вообще узнать? Но если разделение на терпимых мигрантов и желанных репатриантов не может быть оглашено, а есть только бывшие граждане СССР, тогда единственной политикой, ограждающей Россию от нашествия бедных соседей, является нынешнее 'тащить и не пущать', ибо всяким недискриминационным послаблением в первую очередь воспользуются не репатрианты, а третий мир. Надо определяться, что нам более интересно: судьба закордонных русских и собственная национально-культурная идентичность или светлые горизонты политкорректности.