Неизвестная революция: 19 июля 1936 года

Классическая историческая версия гласит, что кровавая междоусобица началась 18 июля 1936 года после восстания военных против законно избранного правительства Второй Республики.

Менее известно, что практически одновременно с восстанием военных, к которым присоединились монархисты, фалангисты и сторонники партии CEDA, в Испании началась пролетарская революция. Ее движущей силой стали сторонники различных левоэкстремистских партий Народного фронта – анархисты, коммунисты, социалисты и другие. В результате, законное правительство Второй Республики оказалось в своеобразном вакууме, потеряв рычаги воздействия. Реальная власть в Республике во время войны принадлежала левым партиям, которые ненавидели друг друга, зачастую выясняя отношения с помощью оружия. Вначале под их контролем оказалось две трети страны и почти все главные города за исключением Севильи, включая Мадрид, Барселону и Валенсию.

«Красные львы» против контры

«Пролетарская революция» началась одновременно с известием о восстании военных. Позже, сторонники Республики утверждали, что эти события стали ответом на действия мятежников. Однако есть основания полагать, что революция произошла бы в любом случае, независимо от действий военных. Революция была главной целью левых партий, хотя будущее представлялось им совершенно по-разному. В любом случае, если бы республиканцы победили, 19 июля стал бы праздником наподобие 7 ноября в СССР. Итак, что же происходило на территории Республики летом 1936 года?

Тем летом Испания раскололась на две части. Однако если националисты под руководством генералов Мола, Франко и Кейпо-де-Льяно сохраняли единство, то территория Республики сразу стала напоминать бурлящий улей. После 19 июля все церкви, а также офисы правых партий и газет были закрыты. Зато левые партии вселялись в освободившиеся особняки, чьи хозяева бежали или были убиты.

Вихрь революции проносился по тем районам страны, где было подавлено выступление военных, и там, где мятежников не было вовсе. Повсюду возникали так называемые комитеты контроля, в которых были представлены все партии Народного фронта, однако в реальности власть принадлежала той партии, которая была в городе наиболее сильной. Так, в Мадриде власть находилась в руках коммунистического профсоюза UGT во главе с Ларго Кабальеро, в Барселоне, Арагоне и Малаге господствовали анархисты из CNT-FAI, в Стране Басков баскские националисты, а в Астурии коммунисты из PCE.

Сразу началась невиданная волна жестоких убийств, грабежей и разрушений. Политические партии и профсоюзы формировали свои отряды, носившие громкие имена, более похожие на названия футбольных команд – «Красные львы», «Сила и свобода», «Красные фурии», «Спартакус» и другие. Многие такие отряды были названы в честь действующих политиков – например, «Когорта Сталина» или же ставшая позже знаменитая «Колонна Дурутти».

Революция против церкви

Их первой жертвой стала католическая церковь. Хотя священники не принимали участие в мятеже, члены левых партий называли себя воинствующими атеистами, отрицали существование Бога и страстно ненавидели церковь, поскольку она являлась олицетворением государственной морали. Чаще всего, целью революционеров из разных партий было не грабеж, а разрушение. Так, например, широко известен случай, когда анархисты сурово отругали мальчишку, который украл из церкви стул, а не сжег его.

Особенную ненависть вызывали высокопоставленные священники. Епископа Хаэны убили вместе с сестрой на глазах у возбужденной двухтысячной толпы в болотистом пригороде Мадрида, известном как «Пруд дядюшки Раймонда». Епископов Альмерии и Кадиса заставили вымыть палубу тюремного судна в порту Малаги, а потом расстреляли. Епископа Толедо убила ворвавшаяся толпа в его кабинете в тот момент, когда он работал над книгой по истории провинции. Всего было убито 12 епископов и более 6.000 монахов и священников.

В результате, в течение лета 1936 года на территории Республики были уничтожены практически все церкви и соборы. Лишь некоторым зданиям в Мадриде удалось уцелеть благодаря защите властей. В Барселоне не пострадал только Кафедральный собор. Однако все остальные церковные здания были сожжены и разграблены, особенно в провинции. Уничтожение икон и глумление над священниками встречалось простыми испанцами с одобрением. Впрочем, кто может сказать, какие чувства бурлили в мыслях зрителей многочисленных пожаров? Ведь попасть в число «контриков» было слишком легко. Приличная одежда, галстук, местожительство в «буржуазном» районе – достаточная причина попасть в тюрьму или получить пулю в спину от пьяного анархиста.

Под черным и красным знаменем

Все происходящее слишком часто напоминало события Гражданской войны в России. Убийства обычно происходили по ночам – стреляли членов правых партий, священников, офицеров и представителей мелкой и средней буржуазии. А также членов их семей, ненужных свидетелей, личных врагов и конкурентов. С большой ненавистью многие республиканцы относились к юристам, служащим банков и докторам. Если внезапно не находилось каких-нибудь «смягчающих обстоятельств», их жизни угрожала опасность. Трупы находили утром, жители Мадрида называли их «рыбами». Кем же были их убийцы?

Можно предположить, что появление подобных личностей стало взрывом подавленной ненависти, которая скрывалась и передавалась из поколения в поколение под внешней оболочкой испанского общества. Многие из убийц, например, как Гарсиа Атадель из Мадрида, были простыми мясниками, которые рождают гражданские войны во всех странах мира. Встречались и такие, которым откровенно нравилось убивать, они испытывали сексуальное удовольствие при этом процессе - это были садисты, которые также родятся в любом обществе по неизвестной ошибке природы.

Однако был еще один тип убийц, знакомый по истории нашей страны XX века. Это были социалисты, коммунисты, троцкисты и прочие члены левоэкстремистских партий. Для этих уничтожение врагов было будничной военной операцией. Они были уверены, что если не они, то их уничтожат, поэтому борьбу надо вести без остановки на всех фронтах, и тот, кто не нанесет удар первый – погибнет. К счастью, среди всех политических сил Второй Республики находились люди, совершившие гуманные поступки. Известно, что даже фанатичная руководительница Компартии Испании Долорес Ибаррури, она же Пасионария, иногда спасала людей от неминуемой смерти.

Однако даже на этом кровавом фоне выделялись анархисты из CNT и FAI, чье влияние особенно чувствовалось в Каталонии. Ведь Испания стала единственной страной в XX веке, где анархизм добился реальной власти. В первые месяцы после 19 июля они убивали словно в мистическом запале, сокрушая вместе с живыми людьми старый мир. Убивая невинных людей, «виновных» лишь в том, что они получили хорошее образование и жили в относительном комфорте, анархисты кричали «Долой фашизм!» и «Да здравствует свобода!». Их страсти были полны кровавой серьезности. Колонну пленных, захваченных после боев в Барселоне 19-20 июля, прогнали сорок километров до побережья Средиземного моря. Обреченные в последний раз в жизни смотрели на рассвет, а анархисты говорили им: «Смотрите, какой прекрасной представала бы перед вами жизнь, если бы вы не были буржуями, вставали бы пораньше и чаще видели рассвет, как это приходится делать рабочим».

«Чека»: рожденные в июле

Опасность угрожала любому, кого могли заподозрить в симпатиях к националистам. В иррациональной атмосфере «пролетарской революции», никто не мог толком разобраться, что является государственной изменой. Главным основанием для подозрения считалось членство в правых партиях, а также принадлежность к церкви или к торгово-промышленным кругам. В сельской местности убивали представителей обеспеченных классов и «буржуев». Описание Эрнстом Хемингуэем подобного случая в романе «По ком звонит колокол» вполне соответствует действительности. В небольшом андалусийском городке Ронда местные жители сразу после 19 июля насмерть забили кольями всех мужчин из среднего класса. Затем их трупы скинули в пропасть. Только в Ронде и только за первый месяц революции было убито 512 человек.

Если в сельской местности самосуд осуществлялся «на глазок», то в больших городах дело поиска врагов было поставлено на поток. Здесь работали многочисленные «чека», названные так в честь одноименного ведомства в Советской России. Разница заключалась в том, что в Испании собственную «чека» имели не только все левые партии, но даже профсоюзы и отдельные государственные органы. Только в Мадриде после 19 июля появилось 26 «чека»! Каждая из них действовала в собственных интересах и без всякого контроля. Таким образом, в «чека» собрались самые разнообразные садисты и фанатики «мировой революции». В представлении последних, Москва и Мадрид должны были стать клещами, которые зажмут остальную Европу. В этом отношении, революция 19 июля рассматривалась как часть все той же «мировой революции», начавшейся в 1917 году, и которая могла иметь продолжение в приближающейся Второй мировой войне.

Каждая «чека» вела собственные «расследования», обладая доступом в государственные архивы. Иногда они сотрудничали друг с другом, перед тем, как «выдернуть» в свой подвал очередную жертву. Далее следовал перекрестный допрос с угрозами и провокациями. Смертные приговоры обозначались буквой «L» (liberty), которая сопровождалась жирной точкой. Это означало немедленную казнь. Нередкими были пытки, которые широко применялись и дальше на всей территории Второй Республики. Не стоит говорить о том, что убийства осуществлялись без всякого судебного разбирательства, а жертвами становились не только сторонники националистов, но и случайные люди. Хаос давал возможности сводить личные счеты.

Гарсиа Атадель и другие

Наибольший страх в Мадриде вызывала «чека» под названием «утренний патруль». Она находилась под контролем Компартии Испании. Однако невозможно найти большую разницу между этой «чека» и другими, например, «бригадой криминальных расследований» во главе с психопатом и бывшим печатником Гарсиа Атаделем. Те и другие убивали людей, руководствуясь собственными целями. Многие из деятелей первых «чека» позже заняли заметные посты в руководстве Республики. Так, Мануэль Тагуэнья, руководитель «утреннего патруля», к 1938 году возглавил армейский корпус.

Что касается Гарсиа Атаделя, то он попал в плен к националистам. Зимой 1937 года в тюрьме Севильи с ним встретился Артур Кестлер, ставший позже известным писателем. Его помиловали благодаря английскому гражданству, а Атаделя по приговору военного трибунала казнили с помощью гаррорты, удушающего орудия. Жертву привязывают к столбу в сидячем положении и медленно душат с помощью железного ошейника. Так наказание постигло серийного убийцу на этом свете. Зато его ближайший помощник Педреро Гарсиа сделал карьеру и стал главой военной разведки Республики. Не стоит сомневаться, что в случае победы Второй Республики, к власти пришли бы такие же личности, как после Октябрьской революции в России. И это не случайность – для многих республиканцев в Испании, причем не только для коммунистов, Советская Россия служила образцом, к которому следовало стремиться.

Однако пролетарская революция в Испании провалилась. Националисты позже назвали цифру в 70.000 убитых без суда и следствия за два первых месяца после 19 июля. Их противники обвиняли националистов в преувеличении, однако, существует предположение, что количество жертв даже уменьшено, чтобы не создавать в других странах тяжелого впечатления об испанском национальном характере. В заключение стоит вспомнить, что в январе 1937 года власти Республики провели всеобщую амнистию по всем убийствам, случившихся во время «революции» после 19 июля. А сама Вторая Республика перестала существовать в марте 1939 года.