Интервью Александра Кузнецова в журнале TIEMPO

Российско-испанские отношения находятся на оптимальном уровне. Однако в отношениях между Россией и НАТО не хватает доверия.

Вопрос: Какими видятся России отношения с новой американской администрацией?

Ответ: От администрации Барака Обамы мы получаем позитивные сигналы о намерении совместно работать над решением двусторонних и международных проблем. Со своей стороны, Россия готова к такой работе с Соединёнными Штатами. Наша страна – важный фактор стабильности в международных отношениях, а совместных задач у нас с Америкой много. Главное – чтобы диалог между нашими странами был равноправным, на базе взаимного учета интересов.

Вопрос: Президент Обама обратился к другим государствам-партнерам с просьбой об отправке дополнительных воинских подразделений в Афганистан. Могла бы Россия войти в состав международных сил в этой стране?

Ответ: Вопрос об участии российских солдат в коалиционных операциях в Афганистане не рассматривается. Однако мы с готовностью взаимодействуем как с правительством этой страны, так и с международной коалицией в том, что касается транзита невоенных грузов через территорию России. Как только США запросили у нас разрешение на подобный транзит, оно было получено незамедлительно. Кроме того, Россия участвует в подготовке кадров для афганских сил безопасности и готова к сотрудничеству в борьбе с контрабандой наркотиков.

Вопрос: Перейдём к теме разногласий с США по вопросу о «противоракетном щите» на территории Польши и Чехии. Есть ли у России гарантии из Вашингтона, позволяющие не рассматривать данный проект как угрозу?

Ответ: Пока у нас нет подобных гарантий. На конференции по безопасности в Мюнхене было сказано, что Соединенные Штаты готовы принять во внимание позицию России, что они проанализируют наши озабоченности в позитивном ключе, но чёткого ответа на них пока не было дано. Со своей стороны, мы по-прежнему за трехстороннее сотрудничество между Россией, США и Европой по нейтрализации возможных ракетных угроз. Мы готовы к совместному использованию российских РЛС как на нашей собственной территории, так и на территории Азербайджана для предотвращения реальных опасностей для Европы. Что же касается системы ПРО в том виде, в котором ее рассматривала предыдущая американская администрация, то мы неоднократно заявляли с фактами на руках, что она не имеет ничего общего с «иранской угрозой», а затрагивает стратегическую стабильность между Россией и США.

Вопрос: Почему Россия выступает против вступления Украины и Грузии в НАТО?

Ответ: Речь идет не только об этих странах. Мы в принципе выступаем против расширения Альянса. Причин несколько. Во-первых, когда пала Берлинская стена и появились надежды на новые отношения между Россией и Западом, наши западные партнеры обещали не расширять НАТО. Однако обещаний своих не сдержали. Во-вторых, такое расширение не решает ни одну из проблем безопасности в Европе, а, наоборот, обостряет их. Оно провоцирует рост недоверия, к тому же страны, желающие вступить в НАТО, исходят из логики «холодной войны», а именно – стремления сдерживать» Россию. Если Украина и Грузия войдут в Альянс, возникнут новые очаги напряженности. На Украине большинство населения против вступления в НАТО, потому что опасается последствий такого шага для отношений с Россией. В Грузии мы видели прошлым летом, как безответственный режим развязал агрессию против Южной Осетии. А что было бы, если бы Тбилиси к тому времени уже приняли в НАТО? Кстати, трагедия случилась после того, как Грузии дали гарантии вступления в Альянс. Так что расширение НАТО никак не способствует европейской безопасности и отвлекает внимание от реальных вызовов, таких как международный терроризм, распространение ядерного оружия или ситуация в Афганистане и на Ближнем Востоке.

Вопрос: Чувствует ли Россия себя обманутой из-за неисполнения Западом своих обещаний по НАТО?

Ответ: Думаю, что Запад допустил ошибку, восприняв Россию как поверженного врага, а не как потенциального союзника. В начале 90-х гг. мы пытались выстроить абсолютно новые отношения с Западом и НАТО и сделали для этого все, что могли. Был создан Совет Россия-НАТО, разработаны программы военного сотрудничества. Но когда прошлым летом разразился конфликт на Кавказе, не удалось даже созвать этот Совет с целью поиска выхода из кризиса. Уровень взаимного доверия, таким образом, сильно пострадал.

Вопрос: Доверие России к Европе находится на низшей точке с момента распада СССР?

Ответ: Я бы так не сказал, ведь есть и другие факторы – например, позитивная роль французского председательства в Евросоюзе в процессе урегулирования югоосетинского кризиса. В целом же, все европейские страны осознают проблему недостатка доверия.

Вопрос: Каким образом можно его восстановить?

Ответ: Мы должны поставить во главу угла наших отношений принцип неделимости безопасности, отказаться от стремления обеспечить её для одних за счёт других. Именно для этого Президент Медведев выдвинул идею нового Договора о европейской безопасности для всех без исключений, основанной на коллективных механизмах, а не на односторонних действиях, как в случае с «противоракетным щитом» или расширением НАТО.

Вопрос: Почему Россия не хочет ратифицировать Европейскую Энергетическую Хартию?

Ответ: Потому что она неэффективна. Хартия, подписанная и ратифицированная Украиной, предписывает, что транзитные страны обязаны гарантировать транзит газа, независимо от наличия каких либо разногласий и даже судебных споров с государствами-поставщиками. Украина нарушила этот принцип. Россия же с первого дня действовала прозрачно. Мы настойчиво работали с Еврокомиссией и европейскими партнерами, поскольку наш интерес состоит в том, чтобы обеспечить непрерывные поставки газа в страны ЕС, особенно в период кризиса, когда для нас так важны доходы от этих поставок.

Вопрос: И тем не менее, в адрес России звучат обвинения в «политическом шантаже» посредством газовых поставок...

Ответ: «Политический шантаж» - это термин бывшей администрации США, никак не связанный с действительностью, так как существует реальная взаимозависимость между Россией и ЕС в области энергетики. Необходимо стремиться к тому, чтобы она была позитивной. Приведите мне хоть один пример «политического шантажа» со стороны России. Такие заявления - один из способов давления на мою страну.

Вопрос: На каком этапе сейчас находятся двусторонние отношения между Россией и Испанией?

Ответ: Между нашими странами существуют хорошие, я бы даже сказал, превосходные отношения. Развивается политический диалог на основе взаимопонимания и доверия. Больше, чем когда бы то ни было ранее, возрос товарооборот и достиг солидного уровня почти в 10 миллиардов евро. И все же очевидно, что экономические отношения не достигли предела наших возможностей. Взаимная процентная доля в общем товарообмене каждой из стран весьма незначительна, поэтому мы ищем области, в которых могли бы расширить экономическое сотрудничество. Россия и Испания могут стать друг для друга важными и надёжными партнерами, так как между нами не существует взаимных претензий, наоборот, есть взаимные симпатии, связывающие наши народы.

Вопрос: Россия подержала стремление «Лукойла» стать акционером «Репсоля». В Испании это восприняли как вмешательство российского правительства в стратегический сектор испанской экономики. Вы согласны с этим?

Ответ: Я вообще не понимаю, о каком «российском вмешательстве» можно здесь говорить. Компания «Энель», в которой 30% акций принадлежит итальянскому государству, приобрела практически 100% компании «Эндеса», и никто не говорит о государственном вмешательстве. Да, есть критика, но нет «демонизации». Когда речь идет о европейской компании, то ее приход в худшем случае называют «ошибкой», но если дело касается России, то это чуть ли не преступление. Лукойл является частной компанией, которая присутствует на рынках многих стран, в том числе США.

Вопрос: За последние несколько месяцев Россия подписала соглашения в области энергетики с Кубой, Венесуэлой, наладила телевещание на Латинскую Америку и проявляет огромный интерес к развитию контактов с Бразилией. Можно ли говорить о новой эре в отношениях между Россией и Латинской Америкой?

Ответ: Вряд ли следует говорить о «новой эпохе», поскольку Россия всегда поддерживала со странами Латинской Америки очень теплые, сердечные отношения. Другое дело, что теперь наши энергетические компании заключают там контракты. С политической точки зрения, основой отношений с Латинской Америкой является полное взаимопонимание в международных делах, осознание необходимости более безопасного и стабильного миропорядка, с опорой на принципы международного права, центральную роль ООН и многостороннее сотрудничество. Наши отношения лишены какого-либо идеологического подтекста прошлых времен и не обусловлены соперничеством между СССР и США. Они основаны на взаимном интересе, так как страны Латинской Америки заинтересованы в укреплении отношений с Россией.

С Россией сейчас происходит то же, что происходило с Испанией несколько десятилетий назад, когда испанские компании вышли на мировой рынок и начали активно инвестировать в Латинскую Америку. Мы пока не достигли такого уровня, но рынки латиноамериканских стран представляют для нас большой интерес, поскольку взаимный настрой на продуктивное сотрудничество налицо.

После государственного визита Президента России в Испанию Медведев и Сапатеро вновь встретятся 2 апреля на саммите G-20 в Лондоне. Посол Александр Кузнецов уверен, что «Испания, страна с высоким экономическим потенциалом, с надежной банковской системой, один из ключевых иностранных инвесторов, конечно, может внести свой вклад в разрешение беспрецедентного экономического кризиса». Со своей стороны, «Россия также занимает важное место в мировой экономике и также хочет участвовать в этом поиске, так как кризис затронул весьма серьезно нас всех».