Хоакин КОРТЕС:

«КОРОЛЬ ФЛАМЕНКО» ДАЛ ЭКСКЛЮЗИВНОЕ ИНТЕРВЬЮ ЖУРНАЛУ «LINDA» НАКАНУНЕ СВОЕГО ЮБИЛЕЙНОГО СПЕКТАКЛЯ В МАРБЕЛЬЕ

16 июля на пляже El Pinillo de Marbella публика, в том числе множество русскоязычных поклонников, насладилась постановкой «Calé... Historia de un gitano» Хоакина Кортеса. «Кале» обозначает на испанском все, что относится к цыганской культуре. Эпицентром этой культуры, ее символом и звездой, конечно, является сам Кортес. «Я — это фламенко», — любит говорить всемирно признанный танцор, хореограф, актер, с недавних пор и посол цыган в Евросоюзе.

В общении Хоакин прост и эмоционален, улыбчив и обаятелен, как и положено южанину. При этом легко оперирует цифрами, скромен и предельно корректен. С Россией у «короля фламенко» давний «роман», тем не менее нашу беседу мы начали с вопроса о русских зрителях.

Linda: Хоакин, почему вам интересна русскоязычная публика?

— Наш коллектив совсем недавно выступал в Москве и Санкт-Петербурге. К тому же я знаю, что на всем средиземноморском побережье Испании живет много русских.

Linda: Вы начали танцевать совсем ребенком... Расскажите, как вы начинали?

— Мой дядя Кристобаль Рейес был профессиональным «байлаором» и хореографом, вот с него все и пошло. Помню, он возвращался с гастролей, собиралась вся семья, он доставал подарки, рассказывал о своих приключениях в дальних странах... Для меня это было как сказка, поэтому еще ребенком я решил — хочу быть, как он. В 12 лет дядя стал приобщать меня к танцам — и я просто влюбился в это искусство. Начал с фламенко — ведь это мои цыганские корни, потом учился другим танцам — современным, бальным и т.д.

Знаете, в 13 лет мне предложили грант на обучение в Академии русского балета Вагановой в Санкт-Петербурге. Мои родители решили тогда, что я еще «маленький», а Россия так далеко и там так «холодно», ну и не отпустили меня.

У меня рано проявилась склонность к классическому танцу, и мои учителя это заметили. Вошел в состав Национального балета Испании, выступал на телевидении. Помню эти многочасовые изнуряющие репетиции. Зато с 13 лет я уже гастролировал по всему свету, а в 14 побывал и в России... А вскоре стал солистом Национального балета.

Я ощущал себя тогда птицей, которая хочет взлететь все выше и выше. Мне давали главные роли, критики называли меня «самым подготовленным танцором Испании за всю историю», а мне все было мало. И вот лет в 19 я почувствовал, что достиг в труппе своего «потолка», и покинул ее, чтобы создать свою собственную.

Я считаю своей главной заслугой даже не то, что в 20 лет создал свой коллектив. Мне удалось найти мой стиль, в танце и в музыке соединить множество различных элементов и направлений, и этот фьюжн, думаю, изменил историю танца и в Испании, и в мире.

Linda: А как отнеслась семья к вашей карьере?

— У них был перед глазами пример моего дяди, поэтому родители радовались, что танец стал центром и моей жизни, и танец делает меня счастливым. У меня две сестры, они тоже танцуют, но не профессионально. Вы же знаете, что у нас в цыганских семьях поют и танцуют буквально все. Старшая сестра с семьей живет в Малаге, а младшая работает в моем офисе в Мадриде. У нас очень дружная семья.

Linda: Что вы чувствовали, когда выступали в Кремле?

— Вау, это было потрясающе! Мы выступали перед пятью тысячами зрителей. Для меня Москва — это храм балетного искусства, а мой кумир — Рудольф Нуриев, так что понятно, что я воспринимал все с большим волнением. То же самое испытывал и в Петербурге, и в Киеве, и в Риге, и в других городах бывшего Союза. Кстати, я ведь все-таки побывал на занятиях в Академии Вагановой во время гастролей. Мне аплодировали там стоя, и это была одна из самых дорогих мне оценок уровня моей балетной техники.

«Русские женщины —красавицы. У них есть особая врожденная элегантность»

Linda: Как вам работалось с Майей Плисецкой?

— О, прекрасно. Майя — это еще одна легенда танца. «Гранд-дама» балета, увидев меня впервые, сказала: «Вы ведь не только фламенко, не только балет, вы нечто большее». И пригласила меня на свой юбилейный концерт в Большом театре. Огромная честь.

Linda: Что вы думаете о России и русских женщинах?

— У России очень богатая история, а я обожаю историю и архитектуру. Эрмитаж и другие музеи Петербурга завораживают. Дворцы, каналы этого города, не случайно ведь его называют Северной Венецией. И сколько прекр

асных мест в Москве... Русские женщины, они, конечно, прежде всего красавицы. Вот почему они завоевали модные подиумы во всем мире. Есть у россиянок особая врожденная элегантность. Это, я думаю, от воспитания, от роли балета и классической музыки в России. Могу и дальше говорить комплименты, но уже немного стесняюсь.

Linda: Спасибо, прекрасные слова. Ваша компания, созданная в 1992 году, названа «Балет фламенко Хоакина Кортеса». Эти жанры так легко сочетаются?

— Я верю во фьюжн. Опыт показывает, что страсть фламенко прекрасно сочетается с классическим балетом и современным танцем. Я с детства был бунтарем и сейчас все делаю по-своему. Это и помогло мне найти собственный стиль, соединив «несоединимое». Поэтому в истории танца есть период «до» и «после» моего появления. Сейчас уже приглашают выступать не меня, а мой успех.

Linda: Одним из первых ваших спектаклей были «Цыганские страсти» (Pasión gitana), у вас у самого цыганские корни. Скажите, в какую сторону идет развитие цыганской культуры?

— Мы постепенно, очень постепенно идем вперед. О нас узнают в мире. «Цыганские страсти» были самым посещаемым испанским спектаклем, его увидели в 40 странах более двух миллионов зрителей. Благодаря музыке и танцу о нас узнают все больше. Любая культура, в том числе и фламенко, требует государственной 

помощи. Например, в России развитие балета «облагородило», «окультурило» население. Нужно, чтобы и здесь, в Испании, государство поддержало фламенко. Не меня, так как моя компания уже мировой бренд, а тысячи других танцоров и певцов, в том числе начинающих.

Linda: Вы знакомы с цыганской культурой в России?

— Да, мне приходилось выступать с цыганами России и Восточной Европы. Внешне они далеки от фламенко, это ведь испанский, андалузский феномен, но у нас общие музыкальные корни, и это чувствуется. Мы все, например, любим струнные инструменты.

Linda: Цыганские женщины обретают все больше прав?

— Да, и это важно не только для женщин, но и для мужчин, и для всего общества. В Европе сейчас более 13 миллионов цыган, мы уже не меньшинство. Нам необходимо, среди прочего, и равноправие между женщиной и мужчиной. Я за равноправие!

Linda: Какие впечатления у вас остались от работы с Педро Альмодоваром и Карлосом Саурой?

— Я просто обожаю кино. Педро — мой друг, специально для меня он создал роль в фильме «Цветок моей тайны» (La flor de mi secreto). Посчастливилось мне сняться у Сауры в его ленте о фламенко, в фильме по сценарию Артуро Переса-Реверте. Снимался в картине «Ваниль и шоколад», которая стала блокбастером в Италии... Мне продолжают присылать множество сценариев. Кино — это еще одна моя страсть.

Linda: О чем ваш спектакль «Кале... История одного цыгана»?

— Это итог моего 20-летнего творчества, моих шести созданных до этого постановок. Мне хотелось как-то подытожить все, что наработано до настоящего момента. А будущее — кто ж его знает? L.