Стихи Кайданова

Танцы в темноте Давай с тобой погасим свет не ради жуткого интима, а чтобы всякая скотина решила, что нас дома нет. Одной натруженной рукой я выключаю выключатель, с твоей комплекцией встречаясь рукой натруженной другой. Камасутрически вполне, взыскуя адекватной страсти, ты льнешь затейливо ко мне, желаний низменных во власти. Я отступаю от тебя под сень кислотного музона и сознаю, что жизнь - борьба, хотя не вижу в том резона. Ностальгическое И я был привлекаем по субботам на праздники свободного труда. - Чтоб был как штык! - командовал мне кто-то. И я, как штык, обычно был всегда. В Караганде, в Анадыре, в Цхинвали, практически повсюду и везде, в субботний день апреля понимали, что счастье - в неоплаченном труде. Бурлил и клокотал могучий пафос под многозначным лозунгом "ДАЁШЬ!", и саженец любой, как юный фаллос, в руках у женщин очень был хорош. Я составлял необходимый колер и красил все, что красится могло. А корешиться с Рейганом и Колем мне даже в мыслях было западло. Пили пиво дяденьки... Возле дома в садике пили пиво дяденьки, пили-выпивали, юность вспоминали: тот, который был Тарас, говорил, что восемь раз мог без перерыва за бутылку пива. А который был Егор, подперев плечом забор, усмехался: - Ты,Тарас, завсегда был пидарас, и напрасно грузишь нас ты, Тарас, про восемь раз... Ну, а звавшийся Василий, хоть его и не просили, пролетарскою рукою взял Тараса за живое, чтобы в следующий раз поскромнее был Тарас... Возле дома в садике два нехилых дяденьки хвастуну Тарасу вдарили по глазу. Скучный, в лужу лег Тарас, - ни моргнет, ни охнет. "Пусть он даже пидарас, жалко, если сдохнет..."- так подумал и Егор, и Василий тоже. И вздохнув, на посошок дал ногой по роже. - Всё же пива лучше нет, чем у нас в России, - веско заявил Егор. - Ну!.. - кивнул Василий, и с умильною слезой на щеке колючей друга рашпилем проткнул так, на всякий случай. А потом вослед пивку водочки добавил, потому что дядя был самых честных правил. Тут из глубины нутра песня подоспела та, что с самого утра вырваться хотела. И веселый, и хмельной затянул Василий упоительны, мол, как вечера в России. ...Светлую лелея грусть, долго песня длилась! И законным сыном Русь оченно гордилась. ххх Перед рассветом иногда, когда и скука, и тоска, для развлеченья в города мне нравится вводить войска. Орет хрустящий командир. Железо жаркое ревет. В колеблющейся тьме квартир хрусталь ликует и поет. Несет восторженный народ навстречу хлеб, а также соль и от избытка счастья пьет разнообразный алкоголь. Везде главенствуют закон и конституционный строй. При положении таком душевный чувствую покой. Благословенная пора. Чересполосица эпох. С балкона выкрикнешь: - Ура!.. - тебе ответят: - Хэнде хох! 1994 ххх Удовольствия лишен не сказать чтобы большого, но привык я видеть сон в час ноль семь и в полвторого. Пообтерся и привык спать в криминогенном мраке, чутко высунув язык наподобие собаки. Только что ж это за гад в дверь мою стучит прикладом? Это кто ж взорвал снаряд с улетевшей дверью рядом? Это чьи ж это кишки в животе моем дымятся? ...Но в такие пустяки неохота углубляться. СКАЗАНИЕ О ГРАНАТОМЕТЕ По дешевке принесли гранатомет, уговаривают: - Чё там, покупай! Нынче всяк его с руками оторвет! Бабки на кон, - говорят, - и забирай!.. А он весь, зараза, в масле, будто блин. А к нему еще три ящика гранат, соблазнительных, как ножки балерин, и весьма кумулятивных, говорят. Весь в сомнениях - на это я горазд! - говорю ребятам: - Я ж не экстремист... А они: - Да без него ты ноль сейчас! Пригодится, - говорят они, - не жмись!.. А и вправду - за окошком-то пальба. А и вправду - в мире не простой момент. Может, истину глаголят мне два лба? И один из них, представьте, даже мент. Говорю: - Раз так, тащите на балкон, чтобы, если заметут, я мог сказать, что на сердце давит мне антициклон, вот и вынужден я тучки разгонять... Оттащили, значит, дуру на балкон, захреначили одну гранату в ствол. Говорят: - У нашей фирмы как закон,- чтоб проверочку хозяин произвел... Показали честь по чести что к чему и куда необходимо нажимать. К удовольствию большому своему, в этом деле сразу стал я понимать. Похвалили за понятливость два лба и сказали четко, словно на плацу: - У тебя гранатометная судьба, потому как очень он тебе к лицу!.. И от радости я слюни распустил, сделал грудь, что ихний Рембо - колесом! Даже стыдно стало, что доселе жил Безгранатометным я козлом. Эх, куда бы шандарахнуть бы с плеча? Глядь в прицел - сплошь президенты там и тут. Не сморозить бы чего-то сгоряча, ведь тогда меня неправильно поймут. А меня уже торопят, говорят: - Проверяй товар, хозяин,побыстрей! А не хочешь - возвертай машину взад!.. И один из них,представьте-ка,- старлей. Ох, назад ужо теперь дороги нет - шибко мне бандура эта по душе, завсегда свой поддержу авторитет с ней на всяком переломном рубеже! Но известный по природе гуманист и болельщик за престиж родной страны, исключить желаю самый малый риск в ней развязыванья всяческой войны. Потому с утра возьму гранатомет, и взойду я к военкому на порог: - Пусть меня подальше Родина пошлет, выполнять интернациональный долг! 1991 ЦПКиО Предъявив билет на входе, человек вошел в пейзаж, обналичив на природе свой значительный типаж. У него два тусклых глаза на гудящей голове, и заметить можно сразу, что и рук примерно две. Как положено к тому же есть в комплекте пара ног, чтобы промочить их в луже он поочередно мог. День воскресный прожигая, человек жует беляш, а вокруг страна такая, что не хочешь, а предашь.