Интервью историка Юрия Шаповала

«Когда в мире погибло более 50 млн. человек, в Советском Союзе ? около 30 млн., в Украине ? порядка 10 млн., то пить водку и есть кашу из полевых кухонь, лицемерно рассказывать, на самом деле не помогая серьезно материально разным ветеранам, это аморально»

С утверждением известного украинского ученого, о том, что правдивая история Второй Мировой еще не написана, согласны многие исследователи. И именно поэтому остается актуальной проблема исторической реабилитации, которая в Украине неразрывно связана с дискуссиями о юридическом признании воинов Украинской повстанческой армии участниками боевых действий. Обычно они набирают обороты накануне очередных годовщин, имеющих отношение ко Второй Мировой.

Этот год не стал исключением. После шумных торжеств по поводу 60-летия со дня окончания войны депутаты Львовского областного совета не упустили возможности и накануне 22 июня (начало войны) обратились к Президенту Украины с очередной инициативой ? о создании государственного органа по охране памяти жертв и мученичества, а также снова просят главу государства признать УПА воюющей стороной во Второй Мировой войне.

Доктор исторических наук Юрий Шаповал уверен, что наше общество должно найти взаимопонимание в этом вопросе не только для восстановления полноценной исторической картины. Для Украины, вокруг которой, по образному выражению режиссера Александра Довженко, велась «добрая половина всей Второй мировой войны», это будет еще и переосмысление своей роли в трагическом событии, жертвами которого стали около 10 млн. украинцев.

Юрий Иванович, для чего необходимо именно юридическое признание воинов УПА участниками боевых действий?
Проблема в том, что в течение многих лет ветераны в украинском обществе разделены на «чистых» и «нечистых». Есть ветераны советские, с которыми вроде бы все однозначно, им публичные почести, уважение. И есть горстка людей, это ветераны УПА, на которых лежит печать предательства, лежат какие-то придуманные обвинения, которые были нужны в советское время, потому что тогда историческая картина была черно-белой.

Прошли годы, и теперь стало ясно, что история об ОУН и УПА не такая однозначная, как нам преподносили. К примеру, советская пропаганда еще со времен Второй Мировой войны изобрела такой ужасный и абсурдный термин как «украинско-немецкие националисты». И в соответствии с советской концепцией получалось, что вся история, даже украинского национализма, не имеет национальной принадлежности и якобы совсем непонятно, откуда украинские националисты взялись, что отстаивали. Речь шла даже о том, что лидера УПА Степана Бандеру немцы арестовали якобы для маскировки.

Сейчас же появились новые публикации, открылись архивы, работала специальная группа, созданная при Кабинете министров, для изучения ОУН и УПА. И это изменило картину. Поэтому юридическое признание необходимо, прежде всего, для восстановления полноценной исторической картины. А также для того, чтобы преодолеть раздел на ветеранов первого и еще какого-то сорта.

Хочу подчеркнуть, что речь не идет о том, чтобы предоставить бойцам УПА статус участников Великой отечественной войны. Речь идет о признании их участниками национально-освободительной борьбы, борьбы за независимую Украину.

А что изменится в восприятии обществом, в официальной трактовке истории, если это признание произойдет?
Украинское общество, в отличие от других стран, не нашло консенсуса вокруг серьезных и важных историко-политических проблем. У нас нет такой интеллектуальной и духовной консолидации в отношении того, чем на самом деле была Вторая Мировая война, какие ее последствия.

Сам этот факт, по сути, не нужен участникам войны, потому что им осталось-то жить совсем немного (хотя моральная и хоть какая-то материальная сатисфакция тут важна). Но, я думаю, консенсус нужен, прежде всего, для нашего общества, чтобы мы нашли хотя бы в целом общий взгляд в понимании трагедии, которой была Вторая Мировая и в которую Украина была втянута.

Когда-то режиссер Александр Довженко написал, на первый взгляд, очень странные слова: «Вокруг Украины ведется добрая половина всей Второй мировой войны». Довженко, который выражался эзоповым языком, не мог сказать, что Украина была разменной картой, что она находилась в жерновах двух диктатур. Эти слова показывают, насколько важно найти общее понимание истории. Это очень важный элемент формирования исторического сознания, более правдивой трактовки истории Второй мировой войны и роли в ней Украины.

Есть в мировой истории примеры исторической реабилитации?
Да, конечно. Самый классический пример, который мне кажется очень убедительным, - это история польской Армии Краевой, по советским меркам ? националистической, по типу нашей УПА. На ее счету разные деяния, в том числе и трагические Волынские события ? яркий пример украинско-польской конфронтации, противостояния УПА и АК. Они показали, что АК занималась весьма нелицеприятными вещами, у нее существовали, например, ликвидационные отряды, которые убивали мирное украинское население. Но АК имела не только подобные страницы в своей истории.

И вот в Польше, в варшавском музее военной истории можно увидеть экспозиции, посвященные националистической АК, а также прокоммунистической Армии Людовой. Поляки смогли эти стороны в какой-то мере примирить (условно, конечно, до конца людей нельзя примирить, если они не хотят этого). Но для общества было очень важно реабилитировать АК, хотя после войны было множество судебных разбирательств в отношении ее воинов. Поляки смогли этот барьер преодолеть во имя консолидации общества.

Или, к примеру, сюжет из американской истории - война Севера и Юга. Это противостояние сейчас не имеет яркой конфронтационной окраски. Прошли годы и страсти, некогда бушевавшие, улеглись. Я бывал в США не один раз и мне всегда был интересен вопрос о зверствах над индейцами, которые были характерны для того периода. В них особо отличился генерал Кастор, он вошел в историю как живодер, отвратительный тип. Но в США есть музей Кастора, где можно увидеть и историю жизни этого садиста, и индейцев. Такой была история, и не надо игнорировать те эпизоды, которые могут понравиться не всем.

Так что историческая реабилитация вполне реальна. Надо только очень захотеть.

Существуют ли реальные основания для опасений, что если воины УПА будут официально признаны, то в украинском обществе усугубится противостояние, раскол?
Думаю, наоборот. Раскол и противостояние будут нагнетаться, если не будет примирения, официального признания. Тут очень важны действия конкретных людей. Приведу пример. Однажды меня пригласили на одну из киевских телестудий и попросили прокомментировать отснятый фильм о двух воинах ? УПА и Красной Армии. В фильме главные действующие лица рассказывают о войне, потом встречаются, жмут друг другу руки и в итоге вроде бы примирились. Когда лента была смонтирована с моими комментариями, ее показали ветеранам и мне позвонил красноармеец. Он высказал удивление, что во время войны существовали спецотряды, которые маскировались под УПА. Мол, он даже не знал об этом. Скажу честно, я опешил. Дело в том, что фамилию этого ветерана видел в числе тех, кто в Западной Украине организовывал эти самые спецгруппы. Мера неискренности этого человека была настолько высока, что он решился позвонить мне и просто морочить голову!

Какое может быть примирение, если человек, очевидно, лицемерил и явно не стремился к примирению? И подобная проблема подводит к более глобальной, которую я бы сформулировал так: нам надо решить, за какую Украину кто боролся.

Чем ближе даты, связанные со Второй мировой, тем очевиднее момент: часть советских ветеранов не воспринимает и не принимает независимую Украину. Они остались с идеалами Советского Союза, им Украина как самостоятельная держава не нужна (я не хочу сказать, что всем, не хочу никого обижать, но я ? историк, и вынужден это констатировать, я это вижу и понимаю). В то время как для ветеранов УПА независимая Украина ? самая главная ценность. Тут уже противостоят не просто конкретные ветеранские организации или люди. Тут противостоят два видения государственности Украины. И именно ответ на вопрос «Какая Украина нам нужна?», я думаю, в конце концов, выйдет на первый план. Поэтому если люди хотят иметь действительно независимое государство, они, конечно же, должны сделать жест примирения и подать друг другу руки. Но если же они не хотят этого, то ничего не поделаешь. Мы живем в свободном обществе.

Что же необходимо, чтобы воины и Красной армии, и Украинской повстанческой изъявили желание пожать друг другу руки?
Прежде всего, нужен здравый смысл. Нужна толерантность. Это очень важное понятие. Не надо устраивать каких-то демаршей, не надо считать, что кто-то лучше, а кто-то ? хуже. Надо просто понять друг друга.

Также необходимо, чтобы в нашем государстве активно работала упомянутая мной комиссия по исследовании деятельности УПА, в состав которой я вхожу (деятельность этой структуры была сознательно заторможена предыдущими вице-премьерами по гуманитарным вопросам). И именно на государственном уровне, а не субъективном, каких-то авторов, должна быть дана всесторонняя оценка деятельности ОУН и УПА. Когда это осуществится, у нашего общества появится возможность видеть все грани войны.

Мне бы хотелось пожелать, чтобы никакие даты не затмили понимание того, чем на самом деле была война. Я отстаиваю точку зрения, что это, прежде всего, была трагедия, а уж потом - триумф. Когда в мире погибло более 50 млн. человек, в Советском Союзе ? около 30 млн., в Украине ? порядка 10 млн., то пить водку и есть кашу из полевых кухонь, лицемерно рассказывать, на самом деле не помогая серьезно материально разным ветеранам, это аморально. Надо помочь ветеранам, надо сделать так, чтобы их оставшиеся годы жизни не были омрачены ни конфронтациями духовными, интеллектуальными, ни выяснением однобокой истины. Надо, чтобы они действительно были окружены уважением и вниманием.

Меня раздражает немного, что сейчас практически все стали специалистами по истории, высказываются по проблемам, о которых имеют поверхностное представление. Нужно преодолеть подобное дилетантство, а оно в обществе нашем процветает.

Подлинная история Второй мировой войны и история Украины этого периода еще не написана. Для меня как для профессионального историка очень важно сделать это. Это также та задача, которая, как я считаю, требует серьезного внимания со стороны нового «оранжевого» руководства Украины