Телевидение во времена войны

Дважды за последние две недели мне было отказано от участия в телешоу, потому что я не захотел появляться в них вместе с представителями радикального Ислама или крайне левых. В обоих случаях, на CNN и на MSNBC, я был готов выступить до или после этих людей, но отказался вступать с ними в дискуссию. В результате меня исключили из списка участников.

Существуют две причины, по которым я не появляюсь на американском телевидении с людьми, которые ненавидят США. (Неамериканское телевидение, особенно "Al Jazeera", - это другая история.)

Менее важная из них - личная. Участвовать в передаче вместе с говорливыми исламистами и левыми овчарками просто неприятно. Часто это означает, что мне придется опровергать клеветнические доводы, обращенные к чувствам, а не разуму, и в свою очередь переходить в нападение. Кроме того, что обливание грязью унизительно, его последствия могут быть весьма неприятны. Например, мое выступление в теледебатах 2002 г. с представителем крайне левых было в искаженном виде изложено на страницах журнала "Newsweek" поклонником моего оппонента. К счастью, существует полная версия записи той передачи.

Более важная причина моего избирательного участия в дебатах связана с экстремизмом. Скажем, я заявляю, что телепрограммы должны "закрыть свои двери" для определенного человека, потому что его радикальные взгляды исключают возможность конструктивной дискуссии (он восхваляет китайского массового убийцу Мао Цзэдуна за достижения, "которые сложно переоценить"). Как я могу, после такого выступления, появиться на телевидении вместе с этим человеком?

Телевидение - уникальное средство для донесения своего мнения большому числу людей, особенно, в формате живых дебатов, и потому мне жаль отказываться от участия в передачах. Я оказываюсь перед дилеммой: хочу принять приглашения ведущих, но иногда не могу это сделать.

Дилемма эта проистекает из неверного хода мыслей глав телекомпаний в демократических странах. Побеседовав с сотрудниками разных каналов я выяснил, что они приглашают на передачи экстремистов по трем основным причинам. Во-первых, высокие рейтинги создаются известными, выразительно и хорошо говорящими участниками с совершенно противоположными точками зрения. Против этого у меня возражений нет.

Во-вторых, сегодняшние СМИ стремятся к беспристрастности. Так, Канадская вещательная корпорация CBC предостерегла своих сотрудников от использования слов "террорист" и "терроризм", поскольку в результате "может оказаться, что журналисты встали на сторону одного из участников конфликта". Самонадеянная уверенность, что СМИ не заинтересованы в исходе войны, абсолютно неверна. Просто представьте себе, что будет с телевизионными ток-шоу, если к власти придут террористы. (При талибах эти передачи, мягко говоря, не процветали.)

Третий, и весьма спорный, аргумент таков: когда продюсеров настойчиво спрашиваешь о том, насколько уместно транслировать мнение врага, они заявляют, что таким образом оказывают обществу услугу. Разве свобода слова, спрашивают они, не основана на открытости площадки для обмена идеями? И разве это не означает веру в то, что информированное общество само отличит разумное от неразумного?

И да, и нет. Свобода слова означает выражение своего мнения без страха оказаться в тюрьме. Но она не подразумевает привилегии обращения к телеаудитории.

Кроме того, хотя ничем не ограниченные свободные политические заявления необходимы для обсуждения налогов, школьной программы, абортов и кандидатов на выборах, нет смысла пропагандировать мнение врага, когда страна находится в состоянии войны. Несмотря на то, что подавляющее большинство слушателей, зрителей и читателей сочтут взгляды экстремистов отталкивающими, наверняка найдется меньшинство, для которого они покажутся привлекательными и заманчивыми. Так, мы видели, что широкое распространение идей Усамы бен Ладена в 2001 г. вдохновило террористов-смертников, включая организаторов взрывов в Лондоне. Если бен Ладен и иже с ним смогут убедить хотя бы одну десятую процента израильских арабов, появится тысяча новых шахидов.

Разве это мудрая общественная политика?

Известный историк Конор Круз О'Брайен (Conor Cruise O'Brien) так не думает. В 1976 г., когда он был министром почтовой связи и телекоммуникаций Ирландии, он ввел запрет на интервью с террористами "Шинн Фейн" и ИРА, объяснив это необходимостью помешать им распространять свои взгляды. По той же причине министерство иностранных дел России выразило "крайнее возмущение" тем, что американский канал ABC на прошлой неделе показал интервью с лидером чеченских террористов Шамилем Басаевым.

Идеальным решением будет не создать бюро цензоров, которые будут судить о содержании телепередач, а добиться того, чтобы главы СМИ осознали свою ответственность во время войны. Они сами, по своей инициативе, должны убрать с телевидения апологетов и защитников врага. Для живых дебатов эти люди не нужны, накалить обстановку могут и патриоты с сильно разнящимися взглядами.

Дэниэл Пайпс ("Front Page Magazine", США)