Почему так тихо в Германии?

В Германии ? очень хорошая погода. Облачка ? перистые. Ветерок ? ласковый. Дождик ? грибной. В Новом Орлеане неистовствует свирепый ураган с брутальным германским именем «Катрина». А в небе над Берлином во всю мощь распростер свое широкополое лицо добрый, как престарелая жаба, самум «Энджи». По-над Рейхстагом вьется игривый и трепетный смерч «Гвидо». Нежно треплют прически граждан два шалуна-тайфуна: «Оскар» и «Грегор». Мечутся, мечутся по республике ураганные ветры ? но все какие-то безобидные: что ни ветер, то улыбчивый Зефир или неожиданный Аквилон. Поднимет облако пыли, прошуршит бумажной листвой...

Хороша погодка в Германии. Тихо здесь и томно, как в будуаре немолодой прелестницы. Тишина эта настораживает. С ужасом думаешь: может, меня обманули? Может, я перепутал год? Федеральные выборы, те самые, из-за которых президент разогнал немецкий Бундестаг, из-за которых месяц назад политические танцоры сплетались в какой-то уж совсем непристойной джиге, ? на восемнадцатое сентября какого года они назначены?

Да нет, все верно. Выборы ? через две недели. Но почему же так тихо в Германии? Где сломанные копья, где обагренные кровью двуручные мечи? Где гневные Валькирии? Где рыдающие жертвы беспощадной предвыборной схватки? Таинственная штука: выборы есть, а предвыборной борьбы ? нет. Какие-то цветочные эльфы оккупировали Бундестаг: порхает нежная Энджи, хохочет Гвидо, пританцовывает Йошка. Что произошло? Может, политики упали в «летнюю дыру» ? и все падают, падают и не могут остановиться? Может, все они разом спятили от пережитых потрясений? А может ? уже обо всем договорились заранее и, как водится, без нашего участия? Может, уже образована Гигантская Коалиция, этакий чудовищный «светофор», мигающий всеми цветами германской политической гаммы?

Не волнуйтесь ? все в порядке. Предвыборный бой в самом разгаре.

Нежные и удивительные зефиры и аквилоны шныряют по всей стране, как голодные вервольфы. И выступают, выступают, выступают. Досуха выжимают слегка истощившийся рог изобилия. Грызут друг друга что есть сил. А оставшуюся энергию употребляют на то, чтобы расточать обещания. Наводняют республику предвыборными плакатами. Бюджет «черной» предвыборной борьбы ? двадцать три миллиона евро. «Красные» тратят двадцать семь с половиной.

Словно клошары на фуршете, трясущимися от жадности руками расхватывают бутерброды и пирожки, начиненные всякой всячиной. Кому-то досталась социальная справедливость. Кому-то ? повышение зарплаты. Кому-то ? чистая синяя вода, прозрачный свежий воздух и зеленые поля. Теперь этими пирожками будут кормить нас ? бери не хочу! «Черная Энджи» ухватила лоток с горячими турецкими пирожками и раздает их теперь направо и налево, вернее ? только направо. Не бывать туркам европейцами, Запад ест Запад, Восток ест Восток ? как сладостно звучит эта музыка. «Желтый Гвидо» что есть сил мечет на стол восточногерманские деликатесы. Неожиданно он сделался ярым поклонником ГДР ? больше, чем Ульбрихт и Хонеккер вместе взятые. Сколько в ГДР было хорошего! И школа, и университет, и профобучение, и детские сады! «Нужно иметь в виду, ? трактует благодарный Гвидо, ? что некоторые аспекты политического опыта ГДР стоят того, чтобы взять их на вооружение».

Ай, молодец! Гвидо вооружился восточными немцами, Энджи ? турками, Грегор и Оскар ? высокой зарплатой. Йошка ? «боевой хряк», как он сам себя нежно именует, торгует воздухом (правда, чистым-чистым).

Используют любую мелочь. Вроде ловких ниндзя, цепляются за травинку, трещинку, цветочек ? лишь бы вскарабкаться вверх по стене. Игра идет, как во Всегерманском клубе шулеров: нормальных карт на столе уже нет ? игроки знай мечут из рукавов подметные.

Сгодится все. Гюнтер Грасс номинировал своего друга, канцлера Шредера, на Нобелевскую премию мира. Графиня Пилати, жена Руди Шарпинга, бывшего министра обороны в «красном» кабинете будущего нобелевского лауреата, а ныне ? председателя (я не шучу!) Немецкого союза велосипедистов, делает рекламу «черной королеве» Ангеле Меркель, в народе ? Энджи.

В одну секунду блюдо с политическими пирожками стало девственно чистым. Остались на нем сиротливо лежать всего два пирожка. Не то чтобы очень невкусные. Или там ядовитые. Просто вышло так, что первый ? пирожок с Папой ? никому не достался. А второй ? пирожок с водой ? оказался никому не нужен.

Папа, то есть Бенедикт XVI, приехал в родную Германию на Всемирный день католической молодежи. Молодежи на прием к понтифику записалась уйма. Рвалась к нему Энджи. Жаждал увидеть Герд, чей собственный папа сгинул на Восточном фронте. Но Рontifex Мaximus мелочью пузатой не заинтересовался. У него были свои дела. Во-первых, конечно, беседы с Господом. Во-вторых ? собственное шоу. Сработано оно, кстати, было великолепно. Миллионы, скорбевшие по душке Иоанну Павлу II, вмиг столь же страстно полюбили Бенедикта XVI. Бенедиктинский колобок вышел румяный, сочный, аппетитный. Как хотелось немецким политикам его схватить и сожрать с пылу и с жару. Но ничего не вышло ? Папа ловко ушел из жаждущих объятий Энджи, увильнул от страстных поцелуев Герда. И был таков.

Второй пирожок ? с баварским наводнением ? даже и делить не стали: мелковат, жестковат, постноват. «Негоже использовать эту тему в предвыборной борьбе», ? отрезал благородный канцлер. Как будто не он три года назад мужественно боролся со стихией в Нижней Саксонии. Вспомните: зеленые резиновые сапоги, зеленая штормовка, зеленое с недосыпу, но не утратившее мужественности чело! Сколь самоотверженно вступил он тогда в борьбу с рекой! И победил.

Но нижнесаксонский пирожок с водой и «всенемецкой солидарностью» был пышный и вкусный. А баварский крендель оказался черствый и крошечный. Даже Эдмунд Штойбер, хозяин Баварии, три года назад позорно проигравший канцлеру, которому тогда сильно помогли духи воды и крепкий аромат резиновых сапог, сплотивший немцев, даже Штойбер не откусил от пирожка с наводнением, выпеченного в его собственной земле. Конечно, премьер боролся со стихией. Но без сапог и без штормовки.

Но если не считать этих двух пирожков ? предвыборный буфет пользуется огромным успехом. Политики мечутся по стране ? и мечут речи. Сыплют остротами. Расточают улыбки. На последние пять недель перед выборами Энджи Меркель запланировала пять десятков больших «концертов» плюс великое множество мелких визитов, бесед, выступлений. «Зеленый» министр Йошка Фишер колесит на своем «предвыборном» автобусе по всей Германии ? он намерен выступить 70 раз. Относительно юный Гвидо Вестервелле взвалил на себя аж 150 выступлений. Пять раз в день несчастный ораторствует, например, живописует прелести жизни в ГДР.

Как они только выдерживают эту чудовищную гонку? Да очень просто: Йошка бегает по утрам, Гвидо играет в волейбол, романтичная Энджи гуляет по лесу. А вот несчастный Мюнте, то есть шеф социал-демократов и благородный рыцарь Социальной Справедливости Франц Мюнтеферинг, пренебрегал здоровьем. Поэтому прямо посреди очередного «концерта», на двадцать первой минуте зажигательной речи, в момент ее величайшего накала, томно пролепетал: «Я, увы, должен вас покинуть...» ? и тотчас, не сходя с места, сомлел, обмяк на руках соратников, как раненый комиссар.

Не беспокойтесь! Мюнтин обморок позади. Равно как инсульт министра обороны Штрука и два инсульта шефа ПДС Гизи. Все бойцы снова в строю. Социальная справедливость вне опасности. Битва за нее идет полным ходом. Покуда эта битва напоминает легкое перемигивание шаловливых ветерков. Но предсказываю ? последние две предвыборные недели будут неделями свирепых политических ураганов, разрушительных социальных самумов и ужасающих риторических торнадо.

Антон Тесленко