Коктейль "Слеза комсомолки"

"Комсомольская правда" опубликовала заметку о Владимире Буковском (НА ФОТО). Заметка как заметка, ничего другого в этой, мягко говоря, газете о Буковском напечатать и не могли. Тут же появилась оценка автором этого своего труда у себя в ЖЖ.

И если вы думаете, что я сейчас буду писать исключительно о продажности подпутинской российской прессы, то вы заблуждаетесь. Честно говоря, я не знаю, что сказать по этому поводу. Ну да, приговор эпохе и всему журналистскому клану, работающему на Кремль. Тексты, по которым можно будет изучать историю прессы в России нулевых годов. Что-то в этом роде, да. Банальное что-нибудь такое.

Только это все мимо. Мелкую и крупную ложь в подпутинской печати пишут все, ловить коллег на вранье и подтасовках давно уже надоело, столь велики эти залежи окаменевшего говна, как сказал поэт. Тем более в "Комсомолке". Речь скорее о другом. О том, что исповедь этой вот Юли вызывает нешуточную печаль и боль. Сочувствие. Понимание при полнейшем нежелании судить и осуждать.

Хотя заметка, конечно, из рук вон, как практически все в этой удивительной газете. И вранье аж со второй строки: мол, Буковский не приезжал в Россию с тех пор, как его выслали, обменяв на Корвалана. Еще как приезжал, могу засвидетельствовать, самолично и не раз с ним встречался в Москве в начале 90-х. И про то, что бывший диссидент - "перебежчик", типа Литвиненко: тут и полемизировать-то не о чем, Юля бы еще Солженицына перебежчиком назвала... Ну, и заключительный пуант в том же духе: мол, выступив на презентации, Буковский поспешил в аэропорт. На самолет в Лондон Владимир Константинович не торопясь отправится дня через три. И обещает еще не раз вернуться. То есть точно вернется, поскольку с детства не приучен лгать. Но это с одной стороны. А с другой...

"Юля, еб твою мать, думаю я, зачем тебе это надо? Ведь Буковский этот, несмотря ни на что, честный человек. Он не продался. Не согнулся буквой "зю", как делаешь сейчас ты. И ты этого человека заметкой в тыщу знаков выставляешь посмещищем. Да ведь ты сама думаешь, почти как он. Что ж делать-то?"

Действительно, что делать, если вот так о себе пишет сама Юлия Юзик, ошибаясь лишь в том, что перед "почти" надо ставить запятую и что ей удалось выставить посмешищем Владимира Буковского. В остальном же она права, например, "вы знаете, сколько сейчас стоит аренда квартиры?) Мы снимали на самой окраине за 1.400. Если работаешь, нужна няня детям, это самый минимум - 500. А кушать? А одеваться? И двое детей, не забудем... Когда выбираешься из самой нищеты, и бьешься за жизнь, и мечтаешь своим родителям подарить нормальную жизнь, старость в довольствии, 2 тыщи - самый смех".

А где ж их взять, как пел Галич. Как быть, если "писать - это все, что я умею делать". Если кроме политики остался только "глянец, звезды наши по три рубля пучок, кто с кем и за сколько..." А хочется про политику.

Наша профессия предполагает цинизм. Это заложено в основах. Сама необходимость сдавать текст в срок, даже если тебе смертельно не пишется или голова болит, или от слова "путин" ты уже в который раз склонился над раковиной... сама необходимость, говорю, "отписываться" заставляет глядеть на мир искоса и с иронической кривой усмешкой. Однако циник цинику рознь.

Есть циники, погруженные в паранойю: самый яркий пример - Леонтьев, самый унылый - Данилин. Циники, разбухшие от самодовольства, вроде Димы Быкова. Циники, упоенные своим цинизмом, типа Белковского. Циники академического склада - таков Максим наш Юрьевич Соколов. Циники остроумные и печальные: Леонид Радзиховский. Циники... но надо уложиться в строкаж.

А тут - какой-то другой цинизм, даже не из брежневской эпохи, которую все чаще сравнивают с путинской, когда отводили душу на кухнях или у каэспешных костров. Здесь нечто иное, цинизм нулевых годов. Крик отчаяния. Написала что велено и на другой день высекла себя в интернет-дневнике. Наотмашь, на весь русскоязычный мир. И те, кто пришел потом в этот дневник укорять Юлию Юзик, занялись тавтологией. Она от них отбивалась, выглядело это жалко, но гораздо хуже выглядели те, кто пришел ее добивать. Добивать жертву. Потому что в исповеди не было цинизма.

Была предельная искренность и беспредельное желание выжить - в большом городе, в поганую эпоху, от которой Юлии Юзик не удалось откупиться ни странноватой книгой про "Невест аллаха", ни уж тем более про Беслан. А как выживать, если "Буковский у-е-х-а-л", а она останется. И главред "Комсомолки" Сунгоркин останется. И невидимая рука рынка, которая уже сколько лет держит за горло все электронные СМИ, подавляющее большинство газет и подбирается к Интернету. И никуда не денется весь этот государственный внутрицеховой маразм, когда вот за такие заметки платят твердые оклады, на которые еще можно перебиться, а на всяких там оппозиционных сайтах тесно, опасно, безденежно. Да и безнадежно как-то, лет на пять вперед как минимум.

А кто виноват? Пушкин? Путин? Кровавая гебня? Буковский? Демократы, которые продули все полимеры и до сих пор выясняют, кто с кем куда пойдет, причем все в одном направлении? Российская традиция американских горок - из оттепели в дерьмо со всего маху? Юлия Юзик? Разумеется, но более всего виновата она в том, что ее мучает совесть. Не выступила бы она в своем ЖЖ, кто бы заметил незаметную заметку в желтой газетке, где брехня является пропуском в профессию и к кассе.

Впрочем, может, все и не так безнадежно. Может, это станет традицией. Выговорился человек по "ящику" про подлых английских шпионов, отписался в центральную газету про Пентагон, отпиарил самую главную нашу партию в радиоэфире - и домой, к компьютеру, с покаянной слезой рассказывать френдам о том, что ты думаешь на самом деле. О себе, о государстве, о перебежчиках, страшно сказать о ком. Во всяком случае, начало положено, и спасибо за это автору жалкой заметки в "КП" и поразительного поста в Живом Журнале.

Илья Мильштейн