Хотите, не совершая долгого перелета за океан, побывать в настоящей Аргентине? Поесть стейки
из бычков, пасущихся в пампасах; поговорить с Диего Марадоной, Клаудио Каниджей или аргентинскими теннисистами Кубка Дэвиса, страстно влюбиться, прожить долго и счастливо и умереть в один день — и все это за три минуты танго? Если да, то встретимся в Новой Андалусии в аргентинском ресторане «Эвита».
СЕКРЕТ УСПЕХА — В АРГЕНТИНСКОЙ СТРАСТИ
Спросите у любого русского: что в первую очередь приходит на ум при слове «Аргентина»? Женщины ответят: «Танго и футбол», мужчины: «Футбол и танго». Гурманы не задумываясь добавят: «Аргентинская говядина». Сегодня собеседники «Линды» — два самых известных аргентинца Нуэва Андалусии: Клаудио Каниджа, звезда мирового футбола, самый быстрый футболист планеты, и Лючиано Каломени, директор ресторана «Эвита», где подают аргентинскую говядину и танцуют танго.
Юлия: Что для вас кухня и футбол?
Лючиано: Жизнь и любовь. Моя и моей семьи.
Клаудио: Вначале было.... нет, не слово. Вначале была страсть. Потом эта страсть стала приносить деньги. Для меня это прежде всего серьезная работа. Да, футбол — игра. Но мир этой игры, как и любого профессионального спорта, жесток: конкуренция, неудач не прощают, из-за ошибки, травмы или возраста тебя могут просто выбросить, а бывшие болельщики оскорбить. Плохо сыграл — больше не нужен. Все, что ты делал до того, забывается — это циничная сторона спорта, и ее сложно принять. Но добавлю, что другая сторона очень приятна — тебе верят, ты любим командой, ты побеждаешь, за тебя 50 тысяч болельщиков и миллионы телезрителей.
Юлия: Аргентинский футбол харизматичен. Сколько прекрасных имен вратарей, нападающих и защитников дал он мировому футболу — Ортега, Гойкоэчеа, Марадона, Каниджа...
Клаудио: Хороший футболист всегда отдается делу на 100%, особенно «ментально», психологически. Взгляните на три самые сильные лиги — испанскую, английскую и итальянскую! Аргентинцев там даже больше, чем бразильцев.
ДИЕГО МАРАДОНА: «ЛЮБЛЮ КЛАУДИО КАК БРАТА»
Юлия: Поговорим о прозвищах, которые характеризуют нас лучше, чем имена. Например, Льва Яшина за расчетливую манеру игры, напоминающую плетение паутины, и черный вратарский свитер прозвали Черный пауком. Гойкоэчеа за свою грубую игру стал Мясником, Кейси Келлер за внешнее сходство с бывшим президентом России — Путиным. Легко догадаться, почему Уэйн Руни стал Шреком, Дэвид Бэкхем — Spice Boy, а Клаудио Каниджа — Человеком-молнией, Сыном ветра и Птицей. Вы считаетесь одним из самых быстрых футболистов мира, с высочайшей стартовой скоростью и удивительной техникой.
Клаудио: (Улыбается). Да, утверждают, что никто так не быстр, как Эль Пахаро. Я летал с самого детства — легкая атлетика, стометровки, прыжки. Но футбол победил.
Юлия: Злые языки поговаривают, что Птица потому, что вы играли за 10 разных клубов.
Клаудио: Я 15 лет играл за национальную команду. Немногие игроки могут повторить эти слова.
Юлия: «Великолепный форвард с прекрасной техникой, высочайшей скоростью и идеальным чувством паса» — сообщают о Вас учебники и энциклопедии. «Ближайший друг Диего Марадоны и второй по популярности футболист Аргентины после «Великого и Ужасного», — привлекают к вам дополнительное внимание журналисты. Культовый футболист больших клубов, чемпион и вице-чемпион мира, чемпион Южной Америки, обладатель бесчисленного количества кубков, вы вошли в историю мирового футбола, творя ее. Ваш победный гол в ворота бразильцев после знаменитого «сольного номера» Марадоны на чемпионате мира—1990 стал «классикой жанра». Не менее известны ваша эксцентричность, оригинальность и футбольные скандалы — 13-месячная дисквалификация, отлучение тренером от сборной за отказ состричь длинные волосы, красная карточка за оскорбление арбитра, полученная еще на скамейке запасных. О вас говорят и пишут, вся ваша жизнь под прицелом фото-, теле- и кинокамер. Кто-то называет вас секс-символом футбола, кто-то предлагает переименовать Ваш родной город Эндерсон в Каниджа-таун. В одном из российских приволжских городов существут рок-группа «Каниджа». Известность — дело опасное. Марадона писал в своей автобиографической книге о Рональдо: «Хороший парень, но его переехал поезд славы». Ваше отношение к славе?
Клаудио: Быть известным сложно. Гениальный Боб Дилан в своей лирике затрагивает эту тему. Есть люди, которые умею справляться со славой, и есть те, кто не может. Майкл Джексон был знаменит с раннего детства, но не мог жить под бременем славы. Он любил музыку и танцы, но не известность, которую они несли. Скажу честно, для меня этот вопрос никогда не был важным. Говорят, с возрастом людям справляться с известностью становится проще. Но я интроверт, никогда не хотел быть частью славы и относился к ней без интереса.
Юлия: Не секрет, что отношения между наставниками и звездными игроками часто складываются довольно сложно. Широко обсуждались трения между вами и тренером «Глазго Рейнджерс» Алексом Маклишем.
Клаудио: Это был последний период моей карьеры, мне было уже 36. Мы постоянно выигрывали — Лигу, два Кубка мира, меня назвали лучшим игроком года. За год до этого я был приглашен играть за Южную Францию. Маклиш попросил меня остаться. А позже, в конце сезона он вдруг не продлил мой контракт. Неожиданность скорее, чем конфликт. Но это никак не повлияло на мою карьеру. Меня тут же пригласили играть за Катар. К 37 я достиг того... чего достиг. Например, будучи 35-летним, я играл нападающим во время чемпионата мира. Это уникально. Защита в таком возрасте — да, это еще можно встретить, но нападение — нет. Я сделал, то что должнен был сделать, и достиг того, чего должен был достигнуть.
Юлия: Конфликты с тренером Пассареллой — частая журналистская тема. Ваш конфликт с тем, кого называли «диктатором футбола» принес Вам отлучение от «Мундиаля» и... звание законодателя спортивной моды.
Клаудио: Я был одним из первых, кто стал подвязывать веревочкой на лбу длинные волосы. Не ради красоты, ради комфорта, поверьте. Потом многие футболисты стали это повторять, и пошла мода. Что касается Пассареллы, у меня нет к нему плохих чувств. Этот тренер пытался привести нас всех в стандартную норму. Я отказался, не подстриг волосы. Кстати, позже Пассарелла признал, что был не прав.
Юлия: Какой ваш гол запомнился больше всего?
Клаудио: Я помню почти все. Самые яркие среди них — 5 судьбоносных голов, решивших исход серьезнейших матчей, конечно, наш с Марадоной тот самый «исторический» гол на чемпионате мира—90, и еще один гол, очень давний. Когда я был совсем молодым игроком, я забил по-настоящему красивый гол — я мчался 60 метров, минуя четырех игроков, обыгрывая всех защитников. Мне тогда было 20, и это был лучший гол футбольного сезона Южной Америки.
Юлия: По вашему мнению, кто сегодня самый лучший русский футболист?
Клаудио: Аршавин!
Юлия: Лучший футболист всех времен и народов?
Клаудио: Марадона! Из тех, чью игру я видел.
Юлия: «Люблю Клаудио как собственного брата», — написал в автобиографии Марадона. Что значит быть лучшим другом Марадоны?
Клаудио: Это значит, знать его с самой лучшей стороны. Кто-то может сказать, например, что он грубиян, но мы знаем, какое у него добрейшее сердце. Он честен, довольно чувствителен. Любой гений сложен. А он гений. Что касается нашей дружбы сегодня... Сейчас мы видимся реже, так как живем на разных континентах. Но он приезжает в Марбелью.
Юлия: Вы вместе ездили в Барселону на встречу команд Аргентины и Каталонии...
Клаудио: И часто вместе сидим в этом ресторане «Эвита» в Марбелье. Еда здесь превосходная. И атмосфера. Это место, где чувствуешь себя дома. Это настоящий аргентинский ресторан — со старыми стильными фотографиями Буэнос-Айреса на стенах, с правильной кухней, с молодой парой, танцующей танго по четвергам.
Лючиано: «Танго — сексуальный танец с бесстрастным лицом»
Юлия: А вы, Лючиано и Клаудио, танцуете танго?
Лючиано: Мои родители танцуют, я — нет.
Клаудио: И я видел своих родителей танцующими танго. Может, младший сын будет танцевать. Как его бабушка и дедушка. Я считаю, что танго — очень сексуальный танец. При этом лицо вообще не должно выражать страсть.
Юлия: Лючиано, кулинарной визитной карточкой любого аргентинского ресторана является сочная говядина на решетке, соус чимичури, восхитительные пирожки-эмпанадас и хорошее красное вино. В вашем меню ко всему традиционно ожидаемому добавляется много прекрасных блюд из домашней пасты. Итальянское влияние на аргентинскую кухню?
Лючиано: Моя семья, а в «Эвите» работают только родственники — сестра Паула, шурин, невестка, племянники — имеет итальянские корни. Поэтому мы, как и очень многие аргентинцы, кое-что готовим «с итальянским акцентом». Абсолютно все только домашнего приготовления — паста, десерты, пирожки. Все кулинарные рецепты — семейные.
Юлия: Ваш бизнес-рецепт?
Лючиано: Мы хотим открыть «франчайзинг» в разных странах мира, например в России. Если кто-то заинтересуется сотрудничеством, мы открыты для любых предложений, готовы поделиться рецептами, секретами, разделить нашу страсть и наш успех.
Юлия: Клаудио, почему для постоянного места жительства вы выбрали именно Марбелью?
Клаудио: Приятное место. Моя супруга, бывшая модель, конечно, любит Италию. Но в Марбелье английские школы и мы хотим, чтобы младшие дети продолжили английское образование. Старший сын — талантливый художник, учился в Италии у известных современных мастеров, рисует в необычном стиле. Несколько месяцев назад в Марбелье на «Вилла Падиерна» проходила его выставка.
Юлия: В Марбелье открывается Академия футбола, в которой вы будете обучать детей 6-15 лет. Где наши читатели могут узнать подробно об этом учебном заведении?
Клаудио: На сайте Claudiocaniggia.com.
Юлия: Большое спасибо за эту встречу. Мои самые теплые пожелания всем читателям, особенно русским женщинам, которые известны всему миру своей красотой и умом.
Лючиано: Я полностью присоединяюсь к этим словам, а также приглашаю всех любителей хорошей еды, танго и поклонников спорта в наш ресторан «Эвита» — www.visionred.es/evita/
Публиковалась в " LINDA "№5 (2010) | 22 декабря 2010 | 6545 просмотров |
© 2011 «LINDA»
Контактная информация |
|