Поэта погубила сахарная свекла?

Мы приводим некоторые данные о Лорке из полемичных работ двух испанских исследователей. Правы ли они? На этот вопрос ответить трудно. Однако версии смерти поэта, которые ранее приводились другими авторами, также не раз вызывали полемику.

В Испании отмечено 75-летие со дня гибели выдающегося поэта 20-го столетия Федерико Гарсия Лорки. В статьях, посвященной этому событию, исследователи творчества поэта с горечью констатируют, что до сих пор не существует единой версии ни обстоятельств, ни точной даты его смерти.

Многие годы фигура испанского гения, автора “Цыганского романсеро”, “Кровавой свадьбы”, “Чудесной башмачницы” и других творений, являлась объектом политических манипуляций. И этим, в частности, объясняется путаница, которая до сих пор не позволяет узнать правду о его гибели и найти его могилу. Так считают испанский историк Мигель Кабальеро Перес, автор только что изданного труда “Последние тринадцать часов жизни Гарсия Лорки”, и его коллега Габриэль Посо, опубликовавший работу под названием “Последняя прогулка Лорки”.

Авторы напоминают, что испанские левые — коммунисты, анархисты, республиканцы и социалисты — на протяжении десятилетий выдавали поэта за своего сторонника и, соответственно, противника генерала Франко, поднявшего против них восстание в 1936 году. Образ поэта, якобы пострадавшего за свои взгляды от фашизма, воспевался и в советском литературоведении.

Мигель Кабальеро отмечает, что “левые “присвоили” себе, без всяких на то оснований, фигуру Гарсия Лорки. Причем сделали они это сразу же после его смерти. Подконтрольная тогдашнему левому правительству пресса называла его мучеником, пострадавшим за свои взгляды. Нечто подобное продолжается до сих пор, хотя не имеет ничего общего с исторической реальностью. “Таким образом, взгляды поэта, его биография, в том числе история его гибели во многом извращены”, — считает автор.   

Мигель Кабальеро утверждает, что политические убеждения Гарсия Лорки были совершенно иными, не имеющими ничего общего с левой идеологией. Это утверждение исследователь основывает на фактах и многочисленных свидетельствах людей, близко знавших поэта.

К примеру, поэт Луис Росалес, академик и лауреат высшей испанской литературной награды — премии имени Сервантеса, говорил в свое время, что “Федерико хотел, чтобы к власти пришли военные и очистили бы Испанию от анархии — покончили с повсеместным произволом и насилием, которые царили в стране накануне гражданской войны, с хаосом, с террором, с убийствами людей”.

В 2009 году ученые Гранадского университета, по настоянию возглавляемой социалистами региональной администрации, вынуждены были произвести поиск могилы поэта в месте, указанном ирландским исследователем Айаном Гибсоном. Кабальеро уверен, что доверие к этому исследователю-иностранцу со стороны администрации было вызвано лишь тем, что он исповедует левые взгляды.

Между тем, Гибсон использовал свидетельства некоего местного жителя — Мануэля Кастильо. Последний заявлял, что, являясь коммунистом, лично, рискуя жизнью, похоронил Гарсию Лорку. Правда, соседи Мануэля объясняли эти заявления лишь его пристрастием к алкоголю. Дорогостоящие раскопки, основанные на сомнительных свидетельствах, ни к чему не привели. Останки поэта найдены не были. У исследователя Мигеля Кабальеро есть свое объяснение случившегося.

По его словам, иностранные исследователи, которые приезжали в Испанию в 50-60-е годы, чтобы выяснить судьбу Гарсия Лорки, сталкивались с нищетой, которая царила в те годы в Испании. Они предлагали за любую информацию деньги и, разумеется, тут же находились десятки “свидетелей”, жаждущих заработать. Речь часто шла о людях, которые вообще никогда ничего не слышали о поэте. Именно в те годы смерть Лорки обросла массой легенд. Говорилось даже, что он не погиб, а до сих пор скрывается в неком монастыре.

Историк Кабальеро отмечает, что подлинное место захоронения поэта давно известно. Оно было указано в книге Эдуардо Молина Фахардо, изданной еще в 70-е годы прошлого столетия. Останки Гарсия Лорки покоятся недалеко от поместья под названием “Пепино”, примерно в 400 метрах от того места, где производились раскопки.

Но Молина Фахардо, которому это место указали лица, участвовавшие в расстреле поэта, в качестве источника информации левыми не воспринимался. Ведь он был сторонником генерала Франко и директором выходившей во времена военного режима газеты “Патрия”.

Так что ошибкой региональной администрации, распорядившейся начать поиск останков поэта, по словам Кабальеро, явилось их пренебрежительное отношение к свидетельствам очевидцев и слепая вера в показания ложные. Между тем, Молина Фахардо приводит в своей работе 7-8 вполне достоверных свидетельств о месте казни и захоронения Гарсия Лорки. 

Мигель Кабальеро утверждает, что левым не годилась работа Молина Фахардо еще и потому, что убедительно доказывала непричастность так называемых фалангистов, поддержавших восстание военных, к убийству Лорки. Оказывается, среди фалангистов у поэта было немало друзей, включая основателя этой организации Хосе Антонио Примо де Риверу, большого любителя поэзии. Мигель Кабальеро отрицает и еще одну устоявшуюся версию смерти поэта, гласящую о том, что его казнили якобы из-за нетрадиционной сексуальной ориентации. Исследователь утверждает, что этот факт не мог послужить поводом для казни.

По его мнению, некоторых людей консервативных взглядов мог раздражать тот факт, что Лорка был гомосексуалистом. Но за это в то время не убивали. “Я могу с уверенностью сказать, что ни политические взгляды, ни сексуальная ориентация не послужили причинами казни поэта”, — подчеркнул Мигель Кабальеро.

 Он также выяснил, что Гарсия Лорка был казнен не 18-19 августа, как заявляет Гибсон и большинство других исследователей, а раньше — уже через день после его задержания под предлогом допроса — 17 августа. Палачи спешили. Они опасались, что друзья-фалангисты — влиятельные в Гранаде братья Росалесы — выручат задержанного поэта.

Были все основания полагать, что за Лорку могли заступиться и высшее военное командование, и даже лично генерал Франко. Ведь речь шла о всемирно известном поэте. Кстати, это опасение, в конце концов, подтвердилось. Лицо, подписавшее смертный приговор Гарсия Лорке, а именно губернатор Гранады Хосе Вальдес Гусман, был отправлен Франко в наказание на передовую, где и погиб.

Тем не менее, вопрос напрашивается сам по себе. Почему все же поэта после задержания под предлогом допроса не выручили его влиятельные друзья, те же фалангисты? Мигель Кабальеро считает, что ни сам поэт, ни его близкие не верили в возможную казнь и считали, что все обойдется.

“Он даже представить себе не мог, что его задержание может привести к подобному концу. Поэт надеялся на влияние в городе отца и, естественно, друзей. Так что даже сам Гарсия Лорка полагал, что с ним ничего не случиться”, — отмечает Кабальеро.

Документы свидетельствуют, что поэта и его близких обманули — никакого допроса не было, хотя официально его привели в здание губернаторства для получения информации о проживавшем в Мадриде депутате-социалисте Фернандо де лос Риосе.

Габриэль Посо, историк и также автор исследования о последних днях жизни поэта отмечает, что “Гарсия Лорку сначала сопроводили в здание местной администрации, якобы для того чтобы он рассказал, в каком месте Мадрида проживает Фернандо де лос Риос, идеолог так называемого "либерального социализма", депутат парламента от Гранады, с которым в свое время Лорка ездил — в качестве секретаря — в Марокко”. Губернатор якобы нуждался в информации о нем, чтобы найти его в Мадриде и вернуть в Гранаду.

Так кто же виновен в гибели поэта? Чтобы ответить на этот вопрос, следует разобраться в сложившейся в стране и, в частности, в Гранаде ситуации. Известно, что Гарсия Лорка приехал на родину в Гранаду летом 1936 года на отдых незадолго до начала восстания генерала Франко. “Прогрессивным” деятелем Лорка, разумеется, был, но не как политик, а как величайший поэт-новатор, драматург, знаток и популяризатор фольклора юга Испании.

Между тем, у его семьи в Гранаде были могущественные враги — гранадские “касики”, земельные магнаты. Причем, у “касиков”, считавших себя хозяевами плодородной долины вблизи Гранады, были претензии не столько к поэту, сколько к его отцу — также как и они, крупному землевладельцу. Разногласия, как отмечает Мигель Кабальеро, начались еще в конце 19 столетия из-за выращивания сахарной свеклы, необходимость в которой возникла в связи с утратой Испанией своей колонии — Кубы. По мнению исследователя, ненависть сконцентрировалась на поэте лишь из-за преклонного возраста отца: он становился, по местным обычаям, старшим родового клана, а посему объектом своеобразной испанской “вендетты”.

Историк Мигель Кабальеро заявляет, что пять лет работал в архивах Гранады с документами, касающимися семьи Гарсия Лорки. “Все изученные мною документы однозначно свидетельствуют, что поэт погиб в результате клановой вражды, ненависти, которую испытывали друг к другу местные землевладельцы из-за старых споров экономического характера”, — подчеркивает автор.

“В данном случае речь шла о посевах сахарной свеклы, которая сначала выращивалась на приобретенных вскладчину землях, а потом стала яблоком раздора”. Так что “Гарсия Лорка — одна из многочисленных жертв гражданской войны, которые погибли не за какие-то идеи, а в результате сведения старых личных счетов” — считает испанский исследователь.

Семью Гарсия Лорки особенно ненавидели два местных клана — Рольданы и Альба. Чтобы осуществить свой план мести, они выбрали подходящий момент. После начала восстания военных 18 июля 36-го года Гранада сразу же оказалась в их руках. Казалось бы, Лорке, обладавшему солидными связями в рядах фалангистов, главных сторонников повстанцев, ничего не следовало бояться. Но это только на первый взгляд. На самом деле, в стане франкистов было много внутренних противоречий: в Гранаде велась ожесточенная борьба за власть между военными, фалангистами и местными “касиками”, членами католической партии СЕДА.

К несчастью Гарсия Лорки, врагам его семьи, в частности, представителям клана Рольданов, удалось войти в доверие к губернатору Вальдесу Гусману и его заместителю — жандармскому подполковнику Веласкесу Ибарре. У губернатора в этом деле тоже был свой интерес. Он хотел проучить не в меру зарвавшихся, по его мнению, братьев-фалангистов Росалесов, друзей Гарсия Лорки.

Губернатор Вальдес Гусман за два дня до ареста Гарсия Лорки встречался с семейством Рольдан в их родовом поместье Вальдерубьо. Ну а непосредственно всеми действиями, связанными с задержанием и убийством поэта, руководил, также по наущению семьи Рольдан, подполковник Веласкес Ибарра.

Другой исследователь — Габриэль Посо — считает, что Гарсия Лорка стал жертвой трагического стечения обстоятельств, когда он оказался одновременно объектом ненависти одних и разменной монетой в столкновении интересов других влиятельных сил Гранады. 

Габриэль Посо заявляет, что “смерти Федерико Гарсия Лорки жаждали многие в Гранаде, городе неспокойном, полном вражды и ненависти, живущем в атмосфере гражданской войны. Некоторые враждовали с его семьей и завидовали его богатству, другие враждовали с его шурином, который был мэром города. К этому следует добавить вражду между самими франкистами — местными правыми из партии СЕДА и фалангистами. Федерико оказался, к несчастью, между молотом и наковальней. Разделываясь с ним, правые пытались, таким образом, унизить фалангистов”.

Итак, последние работы о судьбе великого испанского поэта восстанавливают в некоторой степени правду о его гибели. Однако в этой истории, подвергшейся на протяжении десятилетий искажениям и политическим интерпретациям, до сих пор остаются тайны. И первая из них — это точное место захоронения поэта. Есть опасение, что оно не будет найдено в ближайшие годы.

Дело в том, что вскрытию могилы до сих пор противилась семья Гарсия Лорки — его племянники. И если находившиеся в последние 30 лет у власти в андалузском регионе социалисты, к их мнению особо не прислушивались, то правые, которые, по всем прогнозам, окажутся у власти в Андалузии в результате предстоящих в ноябре выборов, волю родственников нарушать не намерены. А вопрос о вскрытии могил, по испанским законам, зависит от региональной администрации.