Межкультурный обмен

Такой подлянки от испанцев Юлька никак не ожидала. Решиться на брак с Мигелем, с которым познакомились на московской выставке, где Юлька работала переводчицей, было нелегко. Целый год интенсивной переписки и телефонных разговоров, поездки в гости друг к другу подвели отношения к черте, оказавшись у которой надо было определяться – или под венец, или «гуд бай, май лав, гуд бай».

Любовь-морковь еще полыхала вовсю, но было ясно, что Мигель не поселится в России даже под страхом смерти. А Юльке не хотелось бросать перспективную карьеру и приличные заработки. То, что в Испании все предстоит начинать с нуля, она прекрасно осознавала, не девочка. И не факт, что удастся чего-то добиться, скорей придется смириться с ролью домохозяйки. И все же она решилась – счастье в личной  жизни для бабы поважней будет карьерного роста.

Морока с бракосочетанием была кошмарна, но в конце концов закончилась. Юлька совершенно законно перебралась в спальное предместье Мадрида, где у Мигеля была квартира, и занялась решением второстепенных вопросов. Снесла на утверждение свой диплом переводчицы, уже зная от опытных людей, что дело это затяжное и малоперспективное. Занялась поисками работы – Мигель часто уезжал в командировки, и сидеть одной дома было невмоготу.

Сюрприз подкрался, как ему и положено, внезапно. Татьяна, с которой случайно познакомились в «русском» магазине, пригласила в бар выпить кофе. За кофепитием восхитилась новым «Лексусом» Мигеля, на котором Юлька приехала в магазин, поскольку муж пребывал в очередной командировке. Потом спросила:

- А трудно было испанские права получать?

- Почему испанские? – удивилась Юлька. – У меня российские международные.

- А сколько ты уже в Испании? – насторожилась Татьяна.

- Второй год, - ответила Юлька. – А что такое?

- Так ведь рискуешь нарваться на крупные неприятности. Всего полгода можно ездить по русским правам, потом надо испанские получать...

- Как так? – не поняла Юлька. -  Полгода можно, а потом нельзя?

- Ага. Вот такая испанская логика.

Наведя кое-какие справки, Юлька убедилась, что Татьяна была права. Порывшись в Интернете и обзвонив немногих своих русских знакомых, узнала, что вопрос об обмене русских прав на испанские давно муссируется, но конца этому не видно. Некоторые из принципа годами ждут будущей халявы, другие, плюнув, отправляются в автошколы и сдают, матерясь, экзамены. Среди последних в основном те, кто уже нарвался разок-другой на немаленький штраф.

Записавшись в автошколу, Юлька обзавелась учебником, но на занятия сходила лишь пару раз. Сидеть и вместе с «чайниками» заново изучать дорожные знаки было невмоготу. Отыскала в Интернете сайт, где можно было тренироваться в сдаче теоретического экзамена. Отвечаешь на виртуальный экзаменационный билет. Потом видишь, на какие вопросы ответила неправильно. Повторяешь тест еще раз, потом еще. Времени у Юльки было навалом, весь день до позднего вечера, пока Мигель не возвращался с работы. За месяц насобачилась в любом наборе вопросов ошибаться не больше одного раза. Решила – можно идти сдавать.

Вечером после экзамена Мигель потащил Юльку в какой-то крутой ресторан. Раз за разом поднимая бокал с дорогим красным вином, он нахваливал на все лады жену. Говорил, что среди его знакомых и коллег нет ни одного, кто, подобно Юльке, сдал теорию с первого же раза. Сам Мигель несколько лет назад «срезался» трижды. Никак не мог из трех правильных ответов на каждый вопрос выбрать самый правильный.

Экзамена по вождению Юлька боялась гораздо меньше. Пять лет езды по Москве что-нибудь да значили, да и Мигель ей часто разрешал порулить. По Испании ездить было одно удовольствие, несмотря даже на мадридские «пробки». Да и «пробки» ли это в сравнении с московскими? Уже после нескольких самостоятельных поездок по Мадриду Юлька пришла к твердому убеждению, что каждого второго водителя, «рассекающего» по Москве, надо пожизненно лишать прав, а каждого третьего отправлять на принудительное лечение в психбольницу.

Несмотря на уверенность в своих силах, решила все же по совету Мигеля взять в автошколе один урок вождения, чтобы освоиться с управлением машины, на которой предстояло сдавать экзамен. Инструктор Хуан, молодой парень с откровенным андалусским акцентом, когда тронулись и проехали первый километр, спросил:

- Давно машину водишь?

- Седьмой год, - ответила Юлька.  – А что, заметно?

- Понимаешь ли, - как-то неуверенно продолжил Хуан, - Ты все делаешь правильно. Вернее, все мы после нескольких лет за рулем начинаем водить так. В городе, где постоянно приходится переключать скорости, ведем машину одной рукой, а вторую держим на рычаге переключения передач. Поворачиваем на третьей скорости, если поворот это позволяет. К «красному» сфетофору подъезжаем на «нейтралке», а не понижая скорости. Но это все неправильно. Начинающих водителей мы учим совсем другому. И если экзамен будет принимать какой-нибудь мачист, он тебя наверняка «срежет» за эти грубые ошибки. Хотя, конечно, это никакие не ошибки.

- Мачисты – это кто женщин не любит? – решила прояснить для себя давно мучивший ее вопрос Юлька.

- Нет, тех, кто не любит женщин, мы называем «мариконами», - хохотнул Хуан. – А мачисты как раз женщин очень любят, но не упускают случая показать, какой пол является главным.

Юлька обдумала услышанное и, остановившись на очередном светофоре, как и положено новичкам,  понижая скорости и отжав сцепление, лишь когда машину задергало, решила перевести разговор несколько в иное русло.

- А знаешь ли ты, что тех, кого вы зовете «мариконами», мы называем «голубыми»?

- Почему вдруг «голубыми»? – удивился Хуан.

- Не знаю. Традиция. Может оттого, что у нас, когда мальчик рождается, принято наряжать его во все голубое, а девочек – в розовое. Ну и, если парень тянется к себе подобным, значит – «голубой». А  дам, обожающих друг друга, мы называем «розовыми».

Хуан вдруг заразительно расхохотался.

- У нас «розовыми» называют телепередачи и журналы, в которых частная жизнь знаменитостей во всех деталях смакуется. А «голубой» называлась дивизия, которая в вашу страну воевать поперлась. Многие считают, что в ней одни «мариконы» собрались – не нашли, чем заняться в своей стране, поехали Сибирь завоевывать.

Несмотря на столь интенсивный межкультурный обмен, Хуан не забывал говорить Юльке, когда и куда поворачивать, показывая все три маршрута, на которых обычно сдают экзамены по вождению. Предупреждал о хитро висящих знаках и не всегда понятной разметке дороги – любимых «фишках» экзаменаторов, славящихся своей строгостью. Под конец урока сказал Юльке:

- В общем так. Вижу, что ты вовсю стараешься водить, как положено новичку. Но у тебя это не всегда получается. За руль чаще держишься одной рукой, чем двумя. На пешеходных переходах, когда на них никого нет, не всегда на всякий случай останавливаешься. За это могут «срезать». Советую тебе взять еще пару-тройку уроков, чтобы потренироваться...

- Ладно, Хуан, - решительно заявила Юлька. – Глупо переучиваться назад. Давай так: я пойду сдавать экзамен, а если «срежут», возьму машину мужа, буду ездить вокруг дома и разучиваться до состояния новичка.

Экзаменатором оказалась женщина. Едва тронулись и проехали первый перекресток, она спросила Юльку:

- Давно машину водишь?

- Почти десять лет водила в другой стране. И в Испании уже больше года езжу, - соврала для солидности Юлька.

- Хорошо, после следующего перекрестка остановись, где это можно.

Спустя час позвонил Мигель, чтобы узнать о Юлькиных успехах на экзамене и, как он наверняка думал, утешить жену после постигшей неудачи.

- Сдала без проблем, всего пять минут ездили, - не без гордости сообщила Юлька. – Просто повезло – экзаменатором женщина оказалась. Из этих... из мачистов.

И в ответ на недоуменный вопрос Мигеля, небрежно пояснила:

- Ну из тех, кто не упускает случая показать, какой пол является главным.