Кто и как судит в испанском королевстве

На днях из тюремных ворот вышли два уже бывших заключенных: Антон Тройтиньо и Хосе Мария Сагардуй. Первый - один из самых кровавых боевиков ЕТА, на его счету 22 убийства и ряд других преступлений, за что он провел за решеткой 24 года. Второй отсидел в тюрьме 30 лет и 9 месяцев за два убийства. Нет, это, к сожалению, не ошибка: 24 года за 22 убийства и почти 31 год - за два. Таково удивительное и непредсказуемое испанское правосудие.

Освободив Тройтиньо, судьи вдруг решили, что надо бы подержать его еще несколько лет в тюрьме, ибо народ их не поймет. Решили правильно, но поздновато: Тройтиньо, посмеиваясь над более чем 2.700 годами тюремного заключения, к которым он в свое время был приговорен, исчез в неизвестном направлении.

Между тем Верховный суд признал противозаконной баскскую политическую партию SORTU,  планировавшую участвовать в местных выборах 22 мая. За это решение высказались 9 членов суда, против проголосовали 7. То есть, почти половина членов Верховного суда считают эту организацию вполне легальной. Странные чувства вызывает правосудие, у которого нет общих критериев.

Нашумевшее дело «Белый кит» ставит вопрос: а судьи кто? Или: а судьи с кем? В ходе этой операции, представленной в свое время, как крупнейший удар по мафии, занимающейся «отмыванием» доходов от наркоторговли, было задержано 50 человек, наложен арест на 250 объектов недвижимости, денежный оборот мафии, которую «разгромили», якобы составлял четверть миллиарда евро. Недавно судьи постановили, что лишь 5 фигурантов проведут по несколько лет за решеткой. Суд отверг ряд улик против обвиняемых, в числе которых - запись телефонных разговоров и информация из компьютера главного обвиняемого - адвоката  Фернандо дель Валье. За 13 преступлений по «отмыванию» капиталов, 8 налоговых преступлений, 143 преступления по фальсификации документов дель Валье был приговорен к 6 годам тюремного заключения.

Главный фигурант другого громкого дела, «Малайя», потирает руки от счастья: при удачном стечении обстоятельств Хуан Антонио Рока скоро выйдет на свободу, а государство вернет ему все конфискованное, извинится и выплатит компенсацию за причиненный моральный ущерб.

На днях в одной из каталонских тюрем умер 73-летний Льюис Далмау Альберт. Он был приговорен к 6 годам и 9 месяцам тюремного заключения за три налоговых преступления, совершенных в 1994 году. Спустя 15 лет, в 2009 году, он начал отбывать наказание, имея целый «букет» заболеваний, несовместимых с пребыванием в тюремной камере – сердечную и почечную недостаточность, диабет, болезнь Альцгеймера. Но меч закона со всей тяжестью обрушился на Далмау и покончил с ним, хотя в других случаях правосудие значительно более «гуманно». Как, например, в деле с кровавыми боевиками ЕТА или с бывшим коррупционным мэром Марбельи Хулианом Муньосом, прекрасно чувствующим себя на свободе.

Через несколько дней после смерти Далмау в ту же тюрьму доставили 74-летнего Жозепа П. Р., получившего срок за налоговое преступление, совершенное в 1990 году. Еще Сенека говорил, что «ничто так не похоже на несправедливость, как запоздавшее правосудие». Ставлю на то, что вышеупомянутый дель Валье выйдет на свободу раньше Жозепа. Если, конечно, преклонный возраст позволит тому дотянуть до конца срока. А в это время бывший президент банка Banesto Марио Конде, отсидевший всего несколько лет в тюрьме за хищение  миллиардов евро, собирается купить футбольный клуб «Сарагоса»…

С другой стороны, Страсбургский суд по правам человека вынес Испании приговор за излишнюю ретивость по защите чести и достоинства короля Хуана Карлоса. Европейский трибунал постановил: испанские судьи перестарались, отправив за решетку лидера запрещенной баскской партии Батасуна, Арнальдо Отеги, за то, что он назвал короля «главой палачей». Европейские судьи считают, что мнение частного лица не может оскорблять честь и достоинство главы государства, поскольку является частью той самой свободы слова, которой так гордятся демократические страны.

Понятно, что закон можно интерпретировать по-разному. Но когда ведущие юристы страны интерпретируют его по принципу «как карты лягут», создается впечатление, что это уже не закон, а беззаконие. Пусть меня поправят, если это не так.